— Да! — вырвалось у капитана.
Адмирал медленно поднялся из‑за стола. У Буковски сердце сжалось от какого‑то нового, жутко-сладостного чувства. Сейчас, прямо сейчас война сделает резкий поворот! И его имя будет вписано в историю навечно! Капитан Буковски — верный сподвижник великого адмирала… Или — капитан Буковски, мразь и предатель, сообщник свихнувшегося отставного адмирала… Ну, тут уж как повернет фортуна.
— Боишься, капитан? — прошептал в лицо Буковски старик.
— Боюсь, — признался Буковски.
— Вот и я боюсь, — вздохнул адмирал и отвернулся. — А хочется… так хочется отдать приказ…
И вернулся в кресло.
— Ваши сомнения обоснованны, — утешающе сказал Буковски. — Государственная политика — не наш уровень. Настоящие решения принимаются там…
И капитан многозначительно указал пальцем в потолок. Что значил этот жест, никто толком объяснить не мог, но пользовались им повсеместно, и русские тоже, судя по донесениям агентуры.
— Буковски! — вздохнул адмирал. — Хороший ты мой солдат… Кто — там? Да там даже не понимают, во что превратился космофлот! А мы — сила! Нам даже не требуется спускаться на Землю, у нас все есть! Вот ты, Буковски, бывал на Земле?
— Нет, — виновато улыбнулся капитан. — Мечтаю, но как‑то все служба, некогда… да и дорого.
— Так зачем нам Земля?! — взорвался адмирал. — Настоящая жизнь идет здесь!
И адмирал грохнул сухим кулаком по столу. Буковски вздрогнул.
— Я русских боюсь, не руководства! — сообщил адмирал с дикой улыбкой. — Русских! Они кажутся слабыми, да. Они и есть слабые! А как навалишься на них, появляется из ниоткуда какой‑нибудь «тринадцатый», и русские получают славу убийцы самой процветающей в мире империи — Европейской! Так уже бывало! Русские «тридцатьчетверки» давили асфальт моего родного города!
И адмирала передернуло. Выглядело это страшно.
— «Тринадцатый» уничтожен, — уверенно сказал Буковски. — Мы сами проверили путь отхода — нет его. Потерялся в пространстве и давно выработал ресурс. Забудьте о нем, сэр.
— Да? — желчно ответил адмирал. — А ты попробуй, ударь по русским! Увидишь, как полетят от нас клочки! «Тринадцатый» неуничтожим! Он — явление, символ, а не суперсекретный истребитель русских, как ты этого не понимаешь? Да что ты — и я не совсем понимаю, с чем собираюсь схлестнуться…
— Приказывайте, ударим! — вытянулся Буковски.
— Смелости мне не хватает! — признался адмирал с виноватой улыбкой. — Мало выпил. Но мы это исправим. Да, Буковски? Ну‑ка загляни в бар!
