Может, поэтому новая вера пришла именно к русским. К тем, кому она оказалась жизненно необходимой. Без которой — смерть. Кроме новой веры, русским нечего было противопоставить европейцам в войне за пространство.
Вы спросите еще — а где же собственно вера? Обыденная жизнь военных космонавтов есть, и сражения есть, непоняток вокруг «тринадцатого» сколько угодно — а вера где? Где проповеди-заповеди, где заявление миру себя, где? Где основы вероучения, наконец? Ну что тут ответить… Не знаю, как у вас в двадцать пятом оно будет, а у нас в двадцать третьем с общественными силами борются жестко. Только заяви о себе — сразу грохнут. Потому будущие апологеты веры, да и не только они, проповедям предпочитали дело, вместо объявления себя миру шифровались изо всех сил, ну а основы вероучения только-только начинали складываться, кристаллизоваться в повседневной практике. Проповеди и заявления — это потом, и сильно потом. Для заявлений надо осознать себя — для начала.
Вы спросите еще — ну, а бог? Я отвечу — а нужен?! Дрязги человеческие людьми и решаются, бог тут не при делах. Чтоб отбиться от Штерна, не бог нужен, а хорошие истребители, мощные лазеры, надежная техника и электроника. И люди.
Вот такая появилась у русских странная религия. И название за ней закрепилось дурацкое, но об этом дальше.
* * *
Звездно-радужный флаг, прославленный Пятый флот
Адмирал Штерн стоял, отвернувшись к стене, и рассеянно изучал текстуру отделки. Панели из натурального дерева мягко светились и наполняли адмиральский кабинет терпкими ароматами хвойного леса. Наверно, наполняли. Инспектора с Земли уверяли, что никаких запахов не чуют, и их мнению вроде стоило доверять, все же земляне, бывали в настоящем лесу — но адмирал четко различал тончайшие оттенки и даже изменения их в зависимости от местоположения в кабинете.
— Говорят, русские матки сделаны из бетона, — сказал адмирал, не оборачиваясь. — Это правда?
Офицеры облегченно пошевелились — многоминутное молчание наконец кончилось, адмирал заговорил.
— Технические сектора и помещения сержантского состава, сэр! Командный сектор выглядит лучше, но все же уступает европейским нормам. У русских не принято заботиться об удобствах для подчиненных. Сэр.
Адмирал медленно развернулся. Припал на правую ногу, шагнул неловко и опустился в кресло.
— Господа, я одобряю проведенную вами работу. Вы знаете всё, что происходит в российском флоте.
Адмирал смотрел своими рыбьими глазами, и непонятно было, он действительно хвалит или издевается.
