Товарищ император молча развернулся и ушел, провожаемый непонимающими взглядами. Только до майора-десантника что‑то дошло, он крякнул и отправился вдогонку.
Лидер мятежа нашелся в офицерском собрании — имелось у европейцев и такое помещение. Он стоял лицом к стене, словно наказанный кадет военной школы. Майор подошел, встал рядом. Внимательно прочитал выжженные на панели фамилии.
— Испортил отделку, — заметил он. — Это наши погибшие?
Офицер молча кивнул.
— Со списками приходил?
— Я их помню, — прошептал офицер. — Всех помню. Имена, позывные. Должности, звания, награды. Биометрию, индексы совместимости… Все помню. Как будто живые. А они убиты.
— Георгий, зря ты душу себе рвешь! Мы — военные! Умирать — часть нашей работы!
— Ты представляешь, сколько еще наших погибнет? — тоскливо сказал офицер. — Я не выдержу…
Майор проводил его озабоченным взглядом, но догонять больше не стал.
— Старшая сервис-команды, подойди‑ка в офицерское собрание! — приказал он по внутренней связи.
Он дождался, пока появится девушка, указал рукой на стену.
— Ох, добже! — обрадовалась она. — Тако ж хотела обжаловаться! Не есть приличен жечи драгие панелки!
— Чтоб не трогали! — буркнул майор. — Это наш император, ему можно.
— Но жечи панелки?!
— А иначе он на сердце себе выжжет! Это наши погибшие! Ты не дура, Клаудия Розенталь, должна понять! И не коверкай язык!
— О-о, тако ж что ж… — пробормотала девушка. — Мемория есть санкта, ето факт… А ваш эмперёр, он есть психологичен нормален тип?
— Клаудия! По заднице выпрашиваешь?
— Господин майор, суть вопроса от формы подачи не изменится, — вздохнула девушка. — Или вам отвечать страшно?
— Конечно, он ненормален! — рявкнул майор. — Где ты видела нормального гения? Совестливый он слишком, понятно? Болезненно совестливый!
— Почему сами не возглавили мятеж? — осуждающе сказала девушка. — Взвалили на мальчика тяжкую ношу, не стыдно? Я вижу, вы все распоряжаетесь за его спиной, так и сняли бы с него груз ответственности, не обманывали!
— Знаешь, ты лучше язык коверкай! — поморщился майор. — А то умна слишком.
— Ото ж так! Я всегда правая, а господине маджоре засовсем левые! Но — почему ж его? Кричите командно и вы, и господин генерал, и все, кому сильно хочется, а отвечать душой за вас так мальчик?
— Он особенный, — признался неохотно майор. — Без него нас бы в первом бою покрошили. То ли гений, то ли действительно из сынов Даждь-бога, как болтают… Судьба к нему благоволит! Но не это главное. Он император именно потому, что совестливый, иначе б сразу скинули. Не для того мятеж начинали, чтоб новых чиновников на шею посадить. Поняла, шпионка?
