Чернильница хозяина: советский писатель внутри Большого террора. | страница 28

^{>Исаак Бабель. Фотография из следственного дела. 1939 год}

^{>Wikimedia Commons}

И все же даже в рамках одной дневниковой записи Афиногенову не удается избежать внутреннего противоречия. Как пример предельной искренности в литературе он приводит Достоевского, писателя для сталинской культуры почти запретного: «Достоевский, описывая припадок Мышкина, писал о себе и своих чувствах — и это не только право художника, это его обязанность. Когда я писал о радости моего открытия — „творческое прозрение“ — я имел в виду также и это — эту легкость походки и громадную внутреннюю свободу ото всего, что стесняет или мешает». Афиногенов уравнивает прозрение самодопроса с внутренним светом, который озарил душу князя Мышкина в тот момент, когда убийца занес над ним нож и он упал без чувств.

22 ноября Афиногенов записал в дневнике сон, приснившийся ему после дол­гой работы над дневником. Во сне он всю ночь разговаривал с Леонидом Заков­ским — комиссаром госбезопасности первого ранга, автором публиковавшихся в центральных советских газетах статей о том, как распознать замаскировав­шихся шпионов и диверсантов. Во сне Афиногенов находился в положении униженного просителя или блудного сына — он сидел у постели Заковского, говорил и не мог остановиться «(от долгого молчания, наверное)». Заковский посмеивался и шутил: «Поэтическое у вас, интеллигентов, воображение. Ну чего вы себя все лето запугивали! Вот я вам расскажу…»

Сон обрывался на самом интересном месте, и Афиногенов снова оставался без авторитетного объяснения смысла Большого террора. Впрочем, наверное, и во сне Афиногенов не мог представить, что в это самое время Заковский дал своим подчиненным установку «бить морду при первом допросе» и сам лич­ным примером показывал, как это делается[15].

Бахтин М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1972.

Бойм С. Как сделана «советская субъективность»? Ab Imperio. № 3. 2002.

Достоевский Ф. Собрание сочинений в 15 томах. Т. 6. Л., 1989.

Чудакова М. Судьба «самоотчета-исповеди» в литературе советского времени, 1920-е — конец 1930-х годов. Чудакова М. Избранные работы. Т. 1. М., 2001.

Шенталинский В. Рабы свободы. Документальные повести. М., 2009.

Vatulescu C. Police Aesthetics: Literature, Film, and the Secret Police in Soviet Times. Stanford University Press, 2010.

Генрих Ягода. Нарком внутренних дел СССР, Генеральный комиссар государственной безопасности. Сборник документов. Казань, 1997.