Несмотря на то что прошло почти семьдесят лет, Глафира отлично помнила бархатный диван с упругими валиками, высокие книжные шкафы, где кроме книг стояло еще и множество статуэток со всех частей света. Помнила украшенный изразцовой лепниной камин, и добротный круглый стол под ажурной скатертью, и оранжевый абажур с кистями, по вечерам уютно отбрасывающий на стол колеблющийся круг света.
— Ба, что у нас на обед? Я есть хочу, — выводя старуху из задумчивости, затянула Жанна.
— У Ладки поешь, — буркнула Глафира. — Я еще не готовила. Кенигсоны вчера суп из осетрины варили. Мы-то небось такой суп себе не варим.
— Ларкин отец говорит, у тебя пенсия хорошая и что ты просто прибедняешься.
— Типун на его поганый язык! — запричитала старуха. — Хорошо ему рассуждать, в директорском кабинете прохлаждаясь! А я всю жизнь на фабрике-кухне, в пару горбатилась! Варикозку вон заработала и опущение матки нажила! Чужие деньги все считать умеют. А как тарелку супа налить — нету их! Ладно, хлеба куплю и съезжу на Бауманский рынок, костей на рагу возьму.
Охая, Глафира Семеновна пошла собираться. Долго копалась в шифоньере, перебирая купленные у спекулянтов тряпки, принесенные из парикмахерской невесткой, и наконец, тихонько причитая, вышла из комнаты, в широкой вареной юбке, кофте с люрексом и подвязанной на голове газовой косынке. В руке она держала полиэтиленовый пакет с портретом группы «Depeche mode».
— Жанка, змея, ты где? — на весь коридор заголосила старуха. — А ну иди сюда, паразитка такая!
Жанна вышла на зов и застыла в дверях Ладиной комнаты.
— Ну, чего тебе, ба? — недовольно насупилась она.
— Иди, раз зовут, — прикрикнула бабка.
— Что еще?
— Деда привезут, запри его, слышишь? Если опять уйдет — жопу надеру!
Жанна стояла, разглядывая седой дубовый паркет, выцветший от частого мытья и отсутствия мастики.
— Чего молчишь? Поняла или нет?
— Поняла! — огрызнулась девочка.
— То-то же! Норовистая какая. Смотри у меня.
Глафира сурово поджала тонкие синие губы и побрела на выход. Открыла входную дверь и отшатнулась — перед дверью переминалась с ноги на ногу Надюшка, не решаясь позвонить в квартиру. Маленькая и кругленькая, в школьном платье, ставшем коротким еще в прошлом году, девочка стояла в раздумьях, и старуха обрушила гнев на нее.
— Чего тут встала? Пришла, так проходи! Не стой, как истуканка!
Надежда смутилась и, пробормотав что-то невнятное, шмыгнула в квартиру. Пробежала по коридору до комнаты Лады и, потянув на себя дверь, заглянула внутрь. Подружки сидели у трюмо и заплетали косы.
