Птица не увернулась с моей траектории. Столкнувшись с ней, я забралась на ее спину, зарываясь пальцами в блестящие черные перья и впиваясь в кожу под ними. Птица вздрогнула от шока и злости. Она встрепенулась, пытаясь сбросить меня. Я вцепилась в неё, сгребая перья в кулаки и просто пытаясь удержаться.
Лед заморозил мою кровь и дыхание. Я почувствовала, как меня покинули остатки магии сирены. Магия выскользнула меж моих пальцев как масло. А потом она исчезла.
Я держалась за птицу. Моя магия покидала меня, но моё упрямство не угаснет. Моё время в Легионе не только прокачало мою магию и навыки сражения. Я стала сильнее внутри. Этому научил меня Неро.
О нет, Неро.
Я посмотрела вниз, ища его. Моя магия сирены исчезла. Значит, его ангельская магия тоже пропала. Я нашла его. Его крылья исчезли. Больше не являясь ангелом, он свободно падал к земле.
Птица, которую я оседлала, тоже увидела его. Она нырнула к нему, открывая клюв, чтобы плюнуть огнём. Другая птица летела к Неро с другой стороны. Два зверя наперегонки спешили сожрать его.
Мы находились не так уж высокого от высших точек города. Я пнула и потянула изо всех сил, разворачивая свою птицу, когда та раскрыла пасть. Она пронзительно завопила от боли и полетела прямо в другую птицу. Я спрыгнула со зверя и схватила Неро, сшибая нас обоих на крышу. Прямо над нами две птицы столкнулись, образуя огненный взрыв. Вау, в них точно было немало огня.
Я наградила Неро кривой улыбкой.
— Поймала.
Он посмотрел вниз с края здания; ещё несколько дюймов, и мы бы промазали мимо крыши, разбившись насмерть. Затем он посмотрел вверх на горящие черные перья, сыплющиеся на нас дождём, и усмехнулся.
— Что? — потребовала я.
— Я действительно выбрал для тебя идеальное прозвище, Пандора.
— Я рада, что тебя это так веселит. А теперь как насчёт того, чтобы слезть вниз, пока никакой другой зверь не решил перекусить нами?
— Согласен.
Мы не проделали и половины пути до земли, когда меня накрыло очередным холодным всплеском. Следующая способность покинула меня, дар колдовства. Я не смогу смешать зелье, даже если от этого будет зависеть моя жизнь — а там, внизу, скорее всего так и будет. Даже если я сумею вспомнить заклинания, которые теперь оказались пойманными в моем разуме за толстой непроницаемой завесой, у меня не было магии, чтобы их смешать. Я не смогу вдохнуть жизнь в смесь. А без этой магической искорки зелья являлись всего лишь расхваленными витаминными напитками.
