Вблизи он казался еще более привлекательным. Загорелый, как если бы проводил много времени под открытым небом, стройный и подтянутый. Его пресс напоминал ребристую стиральную доску — такой обычно встречается у мужчин-моделей. У него были глаза цвета голубого льда, и эти глаза изучали меня так тщательно, что я совершенно потерялась.
Вначале я предположила, что ему примерно от тридцати пяти до сорока, теперь же склонялась к варианту сорок. В уголках глаз уже появились «гусиные лапки», да и на лице виднелись мелкие морщинки, которые, впрочем, совсем его не портили, а, наоборот, придавали особый шарм зрелости, делая его весьма привлекательным.
Я так и стояла разинув рот, не в силах сдвинуться с места. Он тоже, казалось, впал в ступор, анализируя меня. Его пристальный взгляд нахально уперся в мою грудь, причем его интерес был настолько сильным, что я почти физически ощутила, как он прикоснулся ко мне и ласкает соски. Они затвердели и набухли под футболкой — в тот момент я была рада, что не стала снимать пиджак.
Я отшатнулась, пробормотав:
— Извините.
— Конечно-конечно, — учтиво ответил он.
И мы начали выписывать па, пытаясь обойти друг друга в тесном пространстве, но вместо этого только больше сближаясь. Он задел меня бедром, а моя рука оказалась прижата к его руке. Мы оба застыли, чувствуя потоки энергии, проплывающие между нами.
Он весь сосредоточился, словно пытаясь дотянуться до всех моих маленьких секретов, и спросил низким бархатным баритоном:
— Мы нигде раньше не встречались?
Эта фраза была настолько избита и заезжена, что я от души рассмеялась. Только потому, что он был привлекательным и богатым, я представила его как человека крайне утонченного, но, судя по всему, я приписала ему черты, которыми он в действительности не обладал.
— Уверена, что нет.
— Ваше лицо мне кажется таким знакомым. Я мог где-то видеть ваш снимок?
Я чуть не сболтнула по глупости: «Мое фото было в “Орегониан”».
Мой снимок недавно поместили в благотворительном календаре «Лучшее из Портленда», в котором двенадцать женщин-поваров были запечатлены стоящими за свадебными тортами и кухонными плитами в провокационных позах, чтобы казалось, будто мы готовим обнаженными. После чего в «Орегониан» появилась заметка с соответствующим снимком из календаря и ссылкой на мое имя — Мэг Уайт.
Я гордилась и в то же время стыдилась своей минутной славы. В какой-то момент вдруг сильно захотелось, чтобы он обратил внимание на фото, узнал на нем меня, но это было бы совершенно нелепо.
