— Да.
— Я хочу принять душ, а потом мы всю ночь будем заниматься сексом, чтобы я мог показать, как сильно я тебя люблю.
Он пошел в ванную, вскоре оттуда раздался звук льющейся воды, я же перевернулась на спину и уставилась в потолок. Я не знала, смогу ли и дальше делать вид, что все хорошо. Надо было что-то менять, но как?
Эйфория прошла. Та пылкая, горячая страсть уже не казалась такой потрясающей. Напротив, теперь она казалась жестокой и унизительной, и не было желания ее поддерживать.
Когда я пыталась ему отказать, он, в общем-то, меня не заставлял. Но я так боялась возможного наказания, что в итоге всегда соглашалась. После я всегда дико расстраивалась, но виду не показывала, словно ничего особенного не произошло. Это повторялось снова и снова.
Сколько еще я смогу продержаться, пока на самом деле не свихнусь? Насколько сильно и далеко сможет он меня толкнуть, прежде чем я окончательно тронусь умом?
Мне нужно было сматываться. Но куда я пойду? И как отсюда выберусь? Ясно, что шансов просто так от него уйти практически не было.
Я лежала неподвижно, слушая, как он плещется, как выключает воду. Я вздохнула: ночь обещает быть очень длинной.
С улыбкой на лице (не выказывая истинных мыслей) я выдержала марафон в постели с привязыванием, к которому он решил прибегнуть. Только на рассвете я смогла отключиться. Проснулась в одиночестве, чувствуя себя несчастной и разбитой. Сильно болело горло, ныло все тело. Решив, что душ поможет избавиться от недомогания, я потащилась в ванную, но пробыла там недолго и поплелась назад к кровати, сильно дрожа.
Я понимала, что у меня температура, что нужно принять что-нибудь, но мне было так плохо, что я не могла подняться. Вскоре пришлось себя пересилить и бежать в туалет. Меня рвало и рвало, затем я свалилась на кровать, поставив рядом мусорную корзину на случай, если мой желудок снова взбунтуется.
Я валялась в бессвязном полуобморочном состоянии. Сны, являвшиеся ко мне в бреду, были мучительны, моменты же просветления — сбивчивы и невразумительны. В квартире было пусто, Джордан ушел неизвестно куда. Я могла позвонить ему на сотовый и попросить, чтобы он пришел и за мной поухаживал, но у нас были не те отношения.
Я отчаянно нуждалась в помощи, но не было ни одного человека, к которому можно было обратиться. Я чувствовала себя невидимкой. Если я вдруг исчезну, этого никто не заметит. И никто не станет оплакивать.
Наконец до меня донеслись какие-то едва различимые звуки — это вернулся Джордан. Я пришла в себя настолько, чтобы осознать, что уже ночь и его не было целый день. Я так в нем нуждалась и не подозревала даже, где он.
