Ладно, с этим придется разобраться. Слишком странная вокруг этой расы история. И я усмехнулся.
«Тут куда ни плюнь попадешь или в странную историю, или в загадку, так что нужно привыкать. Здесь это норма жизни».
После этого я развернулся и направился в сторону корабля, у входа в который уже собрались троглодиты.
– Так, я открываю шлюз, пока не открываю шлюз, подождем еще минут пять. Никуда они не денутся. А лучше десять. Вы пока сложите трупы в одном месте и обыщите их, оружие и ценные вещи оставить, все личное уничтожать вместе с трупами.
Гаал и остальные кивнули мне в ответ и разошлись по доку.
Прошло даже не пять, а больше десяти минут.
– Все, пора, – крикнул я и активировал систему жизнеобеспечения корабля, а потом и ускорил регенерацию воздуха в его системе.
Сканер биологической активности, встроенный, в систему жизнеобеспечения, молчал.
– Судя по данным сканера, – сказал я Гаалу, стоящему рядом, – живых на корабле нет.
Он мотнул в согласии головой.
Когда показания приборов выдали приемлемые результаты, я разблокировал люк и мы вошли внутрь. Тут у входа мы и нарвались на первый труп.
Сканер не солгал. На всем корабле не было ни одного живого. Еще тут мы насчитали пятнадцать трупов. Не знаю, порадовало меня это или ничего бы все равно не изменило, но случайных жертв не было. Только снабженец, его наемники и члены экипажа.
– Действуем по обычной схеме, оружие, ценности и прочее. Личные вещи не брать.
Троглодиты молча развернулись и разбрелись по кораблю.
Я же прошел в капитанскую рубку. К моему удивлению, корабль был рассчитан на управление всего одним членом экипажа, и сейчас это место занимал сам Когей.
Подошел к нему. Наклонился. И протянул руку, собираясь проверить карманы. И еле увернулся от удара небольшим стилетом, направленным мне прямо в лицо.
– Не ожидал, молокосос, – раздался его презрительный голос, – я так и знал, что тут что-то нечисто, еще когда ты отпустил нас, но не думал, что вы будете тут так скоро, – скороговоркой произнес он. И попытался ударить меня еще раз.
И хоть удар был не очень точным и профессиональным, я от него достаточно просто ушел, но вот сама скорость удара меня поразила.
«Не понял. По всем показаниям он мертв. Даже сейчас».
Но трупы не говорят и не размахивают оружием. Да еще эта скорость. Я пригляделся, что-то в нем мне не понравилось.
«Прерывистость и легкая дерганность движений», – наконец уловил я то, что проскальзывало у меня где-то на задворках сознания.
