Ревнивой бабой, как пчелой ужаленный.
Но бал в разгаре, когда гаснут свечи,
И вот, пожалуйста — запахло жареным.
Я эти губы сотни раз испытывал,
Кормил улыбку долькой апельсиновой.
Капризы эти на руках вынашивал.
Сгорал в идеях лампой керосиновой.
И что я вижу? Жалкое создание
Когтится, корчится, глазами давится.
Я ж как бетонное немое здание,
Которому пейзаж вокруг не нравится.
Не нравится и то, что беззащитная
Не выдержит напора или натиска.
Щека моя скуластая, небритая,
Пощёчиной пылает у виска.
Лицо твое напрасно пантомимами
Измучилось и влажностью испачкалось.
Черты его, недавно так любимые,
Утратили былую привлекательность.
Светило черным горизонтом давится,
Светает беспощадно воскресение.
Все кончено теперь, ушла красавица.
Ее отсутствие — мое томление.
