— За пацанами скачи, козлёнок, — тоном человека, притерпевшегося к людскому скудоумию, ответил Гена.
Это Сане не понравилось. От этого у Сани настроение снова стало портиться. Получалось, что неизвестные пацаны, за которыми предлагалось скакать робкому козлёнку, находятся где-то совсем неподалеку и могут подтянуться на место происшествия в считанные минуты.
Паренёк, боком, задрав, как краб, клешни протиснулся между столиков, и буквально выбросился из кафе.
Пошли, Митька, — сказал Саня, стараясь не выдать предательского, до дрожи в коленках, волнения, охватившего его с новой силой. Теперь он больше всего боялся, что Митька забычит и возжелает продолжения банкета. Но Митька молча кивнул и встал из-за стола.
— Девчата, с нами?
Растрепанные девушки, с неприязнью поглядывая на возмутителей спокойствия, стали молча собираться.
— Куда? — удивился Гена и достал нож. В другом месте, в другое время, этот нож не произвёл бы на Саню никакого впечатления, обычный складень, с пятнадцатисантиметровым лезвием, разрешенным по закону. Но сейчас, увидя острие этого лезвия в опасной близости от своего живота, а главное, вдруг свято уверовав, что рука, держащая этот нож, в случае чего не дрогнет, Саня обмер.
К счастью, Митька, дернув за плечо, заставил Саню сделать шаг назад, и встал на его место.
Хозяйка заведения нерешительно крутила в руках мобильник. Саня почувствовал, что у его ног что-то завозилось. Это пытался подняться Серый, о котором все забыли. Теперь он пришел в себя, но не совсем. И пока что, с утробным рычанием, как дикий зверь, ворочался на полу.
Гена сделал ложный выпад своим клинком. Но вместо Акимушкина дернулся Саня, хотя и находился на безопасном расстоянии.
— Итак, вечер безнадежно испорчен, — прокомментировал происходящее мужик в черном пальто. Вытер губы салфеткой и, кинув её в пластмассовую урну, тоже встал из-за стола.
— Стой, где стоишь, — посоветовал Гена.
— Гена, не дури, — сказала хозяйка.
— Это еще не дурость. Главная дурость только начинается, — грозно пообещал Гена. И оказался в некотором роде прав, потому что в следующее мгновение мужик в черном пальто обрушил на его голову стул. Сидение из кожзаменителя полетело в одну сторону, а стальные ножки — в другую. Гена, схватившись за голову, упал на колени, а затем, добрав кулаком по темени, повалился лицом вниз.
— Вот, хозяюшка, намусорили мы тут. И стул я сломал, — мужик в черном пальто обмотал шарф вокруг шеи и напялил на голову мохнатую шапку. — А всё одно, жаль, что не пришлось договорить.
