Никита отметил очень неожиданный и благоприятный сдвиг в наметившихся отношениях. Алевтина обратилась к нему на ты.
- А как можно воспринимать всерьёз этот ходячий сборник лозунгов? – Филин усмехнулся. – Знаешь, и умные люди иногда говорят глупости. Это простительно. Но когда умничают глупцы… это невыносимо.
- Всё равно, поосторожнее. Он трусоват, в лоб не пойдёт, но если подвернется случай, обязательно отомстит за все обиды. Такие типы злопамятны.
- Ты не только врач, ты еще и психолог?
- Все врачи психологи, - Алевтина остановилась и вдруг взяла Филина за руку.
Сначала капитан вообразил невесть что, но в следующую секунду понял – доктор просто решила посчитать пульс.
- Что там? «Пустое сердце бьется ровно»?
- Ты начитанный, - Ерёмина посмотрела на капитана как-то странно, искоса, будто бы с опаской, но и с любопытством. – А ну, пробежимся?
- Не вопрос, - Филин рванул с места в карьер и вмиг очутился на десяток метров впереди.
Доктор тоже не стала изображать кисейную барышню и припустила за капитаном вполне профессионально, по времени примерно второго разряда.
Стой машина чуть дальше, забег мог бы продолжиться. Ни Филин, ни его соперница особо не запыхались. Но рядом с «полуторкой» оба затормозили и доктор снова ухватила Никиту за запястье.
- Пятьдесят, - выдохнула Алевтина.
- Это хорошо?
- У меня… под сотню. А я, между прочим, бегом занималась. Область выигрывала. А ты каким видом спорта занимался?
- До войны? Никаким. Физкультурой в школе. Но с сорок первого… ещё какой спортсмен. Мастер спортивного ползания и Ворошиловский стрелок из всех видов оружия. А что не так?
- У тебя пульс… слишком медленный. В покое вовсе меньше сорока был. Может, от этого и в глазах темнеет.
- Меньше оборотов, меньше износ «пламенного мотора», - Филин улыбнулся. – Не так?
- Ты ведь не механизм, - Алевтина заглянула в машину. – Странно, где Ванечка? Здесь столько матценностей. Тиснет кто-нибудь лекарства, ему ж влетит.
- А правда, что новые лекарства, которые от всех инфекций лечат, из плесени делают?
- Правда, Никита, - доктор повертела головой и негромко позвала: - Ваня! Ты где, Ваня?!
- Командир! – Вдруг долетело откуда-то из-под вагонов. – Уходи, командир! Уходи!
Филин резко обернулся и увидел несущегося на всех парах, от насыпи прямиком к санитарной машине… ефрейтора Покровского. Собственной персоной. Впереди, похоже, что на ефрейторских пинках, буквально летел тощий рыжий боец, а следом бежали ещё несколько солдат и один офицер – уже знакомый майор Жданов.
