«Сначала следует спросить, почему текст зашифрован? Простецки, как говорится – от честных людей, но ведь зашифрован. Что это за военно-секретные выкрутасы?»
Леонид вновь придвинул прошитую стопку листов с текстом и расшифровал первую строчку на новой странице.
«Хорошо, когда твоя мама учитель русского и литературы. Дома есть своя небольшая библиотека…»
Лирическое отступление. Явно. О чем пойдет речь дальше, пока не понять.
- Товарищ Зимин.
Леонид настолько увлекся процессом, что перестал обращать внимание на окружающую действительность. Не заметил даже, как подошла очаровательная Варвара Александровна. Вздрогнув от неожиданности, Леонид поднял взгляд и снова замер.
Сотрудница библиотеки смотрела на гостя как-то иначе. Во взгляде прибавилось тепла и улыбалась она теперь не дежурно, а почти искренне, как хорошему знакомому. Это выглядело очень мило и доставляло удовольствие, но в то же время настораживало. С чего вдруг такие перемены?
Леонид не спешил доверять окружающим. Это на плакатах и в стихах «человек человеку друг, товарищ и брат». В жизни всё несколько иначе. Эти три понятия зачастую не имеют ничего общего.
Брат есть брат, семья превыше всего, одна кровь, ему можно доверять на девяносто процентов и он порвёт за тебя любого друга и товарища, не говоря уже о враге. Другу, если настоящий, проверенный десятилетиями, можно доверять процентов на семьдесят. Настолько же от него можно ожидать поддержки, если возникнут проблемы.
Почему девяносто и семьдесят? Люди, бывает, меняются и зачастую не в лучшую сторону. На то они и люди, а не каменные изваяния.
А вот товарищу… доверия от силы на пятьдесят процентов и никаких ожиданий. Нет, это не антисоветчина, это просто жизненное наблюдение. В нем нет осуждающей нотки, всё оправданно и вполне в рамках коммунистической морали. Ведь товарищ в первую очередь заботится о себе, во вторую – о семье, в третью – об интересах государства и только после всего этого – о других товарищах. И если последний пункт не стыкуется с предыдущими, товарищ не задумываясь примет «правильную» сторону.
Применительно к текущей ситуации… не следовало путать ситуацию с проституцией, как в анекдоте про Василия Ивановича и Петьку. То есть, глупо было думать, что товарищ Варвара резко сделалась другом просто так, из внезапно нахлынувшей личной симпатии. Скорее, она приняла некое решение или получила ценное указание и теперь преследовала личные корыстные цели, либо действовала в интересах государства. Первое обиднее, второе – тревожнее.
