– Раньше-то еще Железный Клык с метанием ножей выступал, – перешел на доверительный шепот Баян. – Поставит девчонку к стене и мечет ножи вокруг нее. Лихо, я тебе скажу, у него получалось, зрителям нравилось. А на Проспекте Мира перед выступлением напился до трясучки в руках и всю щеку своей ассистентке ножом распахал.
При упоминании об ассистентке Гончая брезгливо поморщилась, но Баян не заметил этого.
– Клыка из труппы Маэстро, конечно, сразу турнул, хотя девчонке от этого не легче. Мы ее на Проспекте зашиваться оставили, патронами для врачей скинулись, чтоб шов ровный, перевязки опять же, а сами – дальше. А девчонка та еще у Маэстро в одном фокусе работала с Глори на пару. Номер, считай, полетел да плюс ножи. А без двух полноценных номеров какая программа? Боюсь, как бы опять не побили.
Баян озабоченно вздохнул. Он хотел что-то добавить, но Гончая перебила его.
– Новослободская, сейчас Белорусская, потом Краснопресненская?
– Точно. У нас вроде как тур по всему Кольцу.
– До какой станции? – задала Гончая самый важный для себя вопрос, но ответ Баяна разочаровал ее.
– До Октябрьской. Мы как раз оттуда начали, там и закончим.
«До Октябрьской», – мысленно повторила Гончая, прокручивая в голове варианты. Только до Октябрьской. Тем не менее там они будут гораздо ближе к Таганской, чем сейчас. И самое главное, там у них с Майкой не будут висеть на хвосте громилы из калганской кодлы. Конечно, Стратег с его связями заставит заткнуться кого угодно, но даже у него на это уйдет какое-то время. Да еще неизвестно, когда он получит письмо. Где его искать, начальник Таганской не знает, значит, будет хранить письмо у себя, пока Стратег сам не обратится к нему. А это может случиться и через день, и через два, и через три. Нет, с Белорусской надо выбираться при первой возможности.
Перехватив на себе сердитый взгляд фокусника Маэстро, недовольного тем, что его помощник за разговорами совершенно забыл о работе, Гончая доверительно взяла старого знакомого под руку.
– Дядя Баян, давай я отработаю номер Клыка с ножами, а вы за это поможете мне и моей дочери выбраться со станции.
– А ты сумеешь? Ножи метать – это ведь непросто.
Баян недоверчиво взглянул на нее. Гончая молчала. И по мере того, как он смотрел ей в глаза, его недоверие растворялось в ее твердом взгляде.
– Правда, что ли, умеешь? – уже другим тоном растерянно пробормотал он.
– Могу показать.
Но Баян торопливо замотал головой.
– Мне не надо. Вон Маэстро, он у нас главный. Раз такое дело, пойдем, отведу.
