– Как угодно, – кивнул Фалько.
Внешность у юноши была располагающая – кудрявый, с ямочкой на подбородке. Руки в веснушках. Круглые очки в роговой оправе. Серый пиджак, рубашка с расстегнутым воротом, галстук явно признан буржуазным предрассудком. На вид Фалько дал бы ему лет двадцать пять. По типу он напоминал второстепенного персонажа из американских романтических кинокомедий. Лучшего друга главного героя.
– Как к тебе обращаться, товарищ?
– Рафаэль. Только давай уж обойдемся без «товарищей».
– Как скажешь. Привез инструкции?
– Да.
– Излагай.
Четверть часа Фалько подробно рассказывал все, что имел право рассказать. Ход операции, роль, отведенную каждому участнику. Высадку и штурм тюрьмы в Аликанте. Предварительную координацию, порученную картахенской подпольной группе.
– Людей мало, – сообщил Монтеро. – За последний месяц еще троих взяли. Двое уже казнены. Третий выдержал допросы, никого не выдал и сейчас в тюрьме Сан-Антон, ну, или, по крайней мере, был три дня назад… Позавчера, после авианалета, красные в отместку вломились в тюрьму, вытащили наружу десяток заключенных и расстреляли. Мы не знаем пока, был ли он среди них.
– Итак, сколько у тебя в строю?
– Моя сестра Кари, Ева Ренхель и я. О четвертом члене нашей группы – его фамилия Портела – поговорим особо, не наспех. Так или иначе, для того что надо сделать, трех человек достаточно. – Он взглянул на Фалько с уважительным восхищением. – Ну, и ты, разумеется.
– А кто такая Ева Ренхель?
– Лучшая подруга моей сестры. Фалангистка с первого часа, одна из тех, кто вступил здесь в Женскую секцию. Замечательная девчонка, бесстрашная и надежная… Договорились, что обе встретятся с тобой завтра в кинотеатре «Спорт». Вечерний сеанс, места нумерованные. Русский фильм «Мать»[15]. Познакомитесь как бы случайно.
Он вытащил из кармана и протянул Фалько билет.
– Что слышно из Аликанте? – спросил тот, пряча билет в бумажник.
– Хосе Антонио нормально себя чувствует, готовится защищать себя в суде, а суд будет непременно… Играет в тюремном дворе в футбол. Так что ничего нового.
– Ему дали знать о наших планах?
Монтеро погасил окурок в пепельнице и покачал головой:
– Для его же собственной безопасности решили сообщить в последний момент. Он может заартачиться… начнет возражать, чтобы не рисковать жизнями товарищей… А как дела в Саламанке?
– Там считают, что есть шансы на успех операции. Немцы примут участие. Отправят корабль.
– Я думал, итальянцы.
