- Сергей, у секретаря министра программа виснет, - не отрываясь от экрана компьютера, поприветствовал Эдуард Семенович, стоило зайти в родной кабинет.
В отличие от меня, одетого в немаркий свитер и джинсы, мой шеф предпочитал приходить на работу в костюме с галстуком, отлично подходивший к его высокому росту и массивному начальственному столу. Ему под столами подключать оборудование не требуется, катушку с проводом на плечо закидывать тоже не по чину, вот и форма соответствующая, великосветская, рекомендуемая, между прочим, к ношению всеми сотрудниками. И мне тоже - судя по ворчанию кадровика, в жизни не нюхавшего запаха горелой проводки. Но остальные руководители понятливые, оттого за вольную форму одежды не преследуют. Думаю, пришел бы в веригах на босу грудь - тоже ничего не сказали бы (шесть тысяч - либо псих, либо подвижник). Хотя официально 'набираюсь опыта после университета' и 'работаю на стаж'.
- Хорошо, - кивнул я, проходя к своему столу у дальней стены довольно крупного помещения, заставленного столами с компьютерами.
Так как отдел был рассчитан на восемь человек, рабочих мест было соответственно. Такой себе лабиринт, который никак не разрешали отодвинуть к стене. Вдруг действительно кого наймут?
- Добрый день, - спотыкнувшись о первый же стол, неловко поздоровался с замначальника.
Зам, светлейшая Анна Михайловна, грустно посмотрела на меня покрасневшими от простуды глазами и прицельно чихнула в сторону шефа.
Тот аж голову в плечи вжал и опасливо посмотрел в ее сторону.
- Может, вам больничный взять? - С участливостью, в котором сквозило подозрение, спросил он.
- Нет-нет, - простуженно прогудела зам и взялась за телефон кому-то названивать.
'Скоро будет у меня новый шеф', - кивнул я своим мыслям, и, стараясь не вдыхать лишний раз, дошел до места, подхватил 'тревожный чемоданчик' и постарался быстро выйти из инфицированного помещения. - 'Выживет она его. Вычихает. А если тот не заболеет - отравит, точно говорю'.
Сама Анна свет Михайловна выглядела совершенно безобидно и даже где-то прекрасно в свои тридцать два года. Высокий рост, строгий костюм с юбкой и блузкой, подтянутый внешний вид делали ее довольно симпатичной. Наверняка, если добавить немного косметики и мастерства парикмахера, то вышла бы и вовсе красавица. Но, думаю, красиво собранные черные волосы и эффектно подведенные ресницы уничтожили бы все ее отношения с другими отделами, где традиционно правили женщины (а как же стать начальницей без поддержки остального кошачьего прайда?). А так те ее даже любили, изредка пытаясь организовать личную жизнь Анны Михайловны с многочисленными племянниками и внуками. Именно на это она их поймала, вызвав некоторое подобие материнской любви, изредка исповедуясь об очередном разрушенном романе и очередном козле в ее одинокой жизни. Те верили и вздыхали - точно знаю, потому как присутствовал при таких посиделках не раз. Не как участник, разумеется - под столом сидел, технику обслуживая. К счастью, мне внучек-племянниц сосватать не пытались. Потому что никто не желал своей родне мужа с такой зарплатой.
