- Вряд ли, - пробурчал я.
Жили бы далеко - может быть, а так все равно соседями остаемся.
- Ты ведь совсем молодой!
- Как будто это поможет, - был я все еще в тяжелых думах о соседстве.
- Сережа... Ты мне не веришь?
- М?
На руку легла прохладная ладошка.
- Малыш, а как же я? Ведь я же лучше этой собаки?
Я с некоторым удивлением повернулся к ней.
Чувственные губки были приоткрыты, показывая ровный ряд жемчужных зубок. Взгляд смотрел на меня с искренним выражением заботы и надежды, а ложбинка меж ключиц дышала взволнованным дыханием.
- Таня, я...
- Ничего не говори, - придвинулась она ко мне, прижимая указательный пальчик к моим губам. - Я не собираюсь на тебя давить, тебе сейчас нелегко. Но знай, что я рядом, - шепнула она, приближаясь.
А затем заменила свой пальчик устами. Ну и я не растерялся.
Есть мнение, что после скандала отлично заходит примирительный акт любви, действуя на контрасте и вызывая настоящий каскад новых и ярких ощущений. Следует отметить по личному опыту, что данное правило действительно даже в тех случаях, когда состав ссорившихся и примиряющихся слегка отличается.
- Отвлекать не стал, починил, - буркнул электрик, поглядывая с завистью в проем двери.
Естественно, кроме разобранной постели там ничего не видно.
- Спасибо, - протянул я тысячную.
- Оставь, - вздохнул он, отказываясь. - Цветы своей голосистой купи.
Я со смущенной улыбкой еще раз поблагодарил и прикрыл дверь. Коснулся выключателя - есть свет. Ну и пошел радовать этой новостью свою гостью - одними словами не ограничился и лично продемонстрировал свет в ванной, где и остался на некоторое время.
В общем, на работу дошел к одиннадцати, о чем нисколько не жалел.
- Вы смотрите, явился! - Напрасно попытался испортить чудесное настроение Эдуард Семенович.
- Опоздал, да еще в ненадлежащем виде! - Предательски вторила ему Анна Михайловна со своего места. - Весь избитый, кошмар!
- С запахом алкоголя, прошу заметить!
А это неправда, это духи Танины, и ощущаются, между прочим, весьма завлекательно.
- Пишите объяснительные, Сергей Никитич! - Хлопнул шеф чистыми листками по столу.
Как будто у меня таких же нет.
- Три объяснительные по каждому нарушению трудовой дисциплины, как то: пьянство, опоздание, ненадлежащий вид. На имя министра. - Подытожил Эдуард Семенович, с видом картежника с флэш роялем пододвигая ко мне листы.
- Как скажете, - хмыкнул я, продолжая сиять улыбкой.
Возможно, глуповатой, потому что:
- Возможно, он еще под наркотиками, - прошипела Анна Михайловна в сторону босса.
