«Ваше сиятельство, — заявлял он — Не угодно ли вам рассказать, да подробнее, как вы лишали жизни своих жертв. Допустим, как вы утопили белошвейку Антуанетту в реке. Или Жюли Жиресс в колодце…»
Дворянин гневно прервал сыщика:
«Сударь, соблаговолите умерить свой ищейский пыл! Еще раз вам повторяю: не убивал я никого, не убивал! Слышите, милостивый государь?! Не убивал!!! Ваши надуманные обвинения — это просто чудовищный бред! Скажите, отчего я обязан умерщвлять тех людей, которые доставляют мне физическое наслаждение и радость?! Тех людей, которые мне безумно нравятся?! Я дарил им цветы, дорогие подарки, украшения и свою нежность. Так зачем мне их убивать?! Так что ваши измышления, господин Обертэн, явно противоречат здравому смыслу. Не так ли?!..»
Обертэн с сомнением покачал головой.
«Вы умерщвляли, граф, своих любовниц, дабы никто не узнал о ваших похождениях. Тем более ваша жена. А подарки в силу своего корыстолюбия и расчетливости вы забирали обратно…»
«…Какая чудовищная ложь?!» — воскликнул де Сез.
Но сыщик даже бровью не повел.
«…Только в одном случае вы, милостивый государь, дали промах: запамятовали снять крестик с шеи несчастной белошвейки».
Граф запылал гневом.
«Бред! Неслыханный бред! Я убивал своих любимых?! Чудовищное обвинение! Господи, ты видишь, что твориться на нашей земле?! Не дай свершиться нечестному правосудию!»
Но Обертэн по-прежнему не сдавался:
«Покайтесь, граф, вас же все равно казнят. Все улики, факты, доказательства, ваше сиятельство, против вас. И Всевышний вам уже точно не поможет. Уж он-то видел сверху все ваши злодеяния, оттого и не спешит к вам на выручку».
Но Франсуа по-прежнему не хотел ни в чем признаваться, и это слегка настораживало сыщика. Он, конечно же, мог формально подойти к этому уголовному делу. Ведь приказ столичных властей он с честью выполнил: убийца-насильник схвачен и скоро будет казнен. Так чего же еще желать доблестному Обертэну? Вскоре он приедет в славный город Париж, его, наверное, похвалят, наградят, поощрят энной суммой. Все вроде будет замечательно, но… Обертэн был действительно самым лучшим сыщиком во Франции, и подходил к работе всегда весьма профессионально и дотошно. И если он чувствовал, хоть какую-то заковырку в деле, он не закрывал его до полного прояснения.
Так и здесь, в деле графа де Сез. Что-то здесь не стыковалось и не сглаживалось. И это обстоятельство не позволяло сыщику прекратить расследование против маньяка благородных кровей. Плюс к тому же еще оставалось несколько дней до начала судебного процесса по делу графа.
