– Так точ… Понял, Иван Александрович!
– Ты отпуск оформил?
– Да, для всех я в отпуске.
– Ну и хорошо…
– Разрешите приступать?
– Погоди, – генерал встает и берет со стола папку. – Тут такое дело… В общем, привет тебе от родителей.
Он кладет перед Сергеем бумажную папку с завязками.
Тот смотрит на нее, но не прикасается, хотя сначала потянулся к завязкам рукой.
– Бери-бери… – подбадривает его Серов и закуривает новую папиросу. – Там несколько фотографий, последних. И записка для тебя. Скажу, было сложно все организовать, но… В общем, давай, читай, смотри… Выносить отсюда нельзя, сам знаешь.
Сергей медленно, словно нехотя, тянет за шнурок. Папка раскрывается.
Он рассматривает фотографии (мы не видим, что на них), потом читает записку.
Серов ждет, пока Сергей закончит читать, курит, сбрасывая пепел в массивную бронзовую пепельницу.
– Спасибо, – произносит Сергей и откашливается. – Они очень постарели, дядя Ваня.
– Я заметил, – хмурится Седов. – Ничего не поделаешь. Время.
– Они когда-нибудь вернутся?
– Пока они нужны партии там, где находятся. Но я не исключаю такой возможности. Ты же понимаешь, насколько ценно то, что они делают?
– Конечно.
– Ну вот и хорошо, – на этот раз улыбка генерала искренняя. – Есть у нас шахтерские династии, есть военные, а есть такие, как у тебя, Сережа. Им названия не придумали, но они есть. – Он замолкает на несколько секунд, а потом спрашивает:
– Когда приступишь?
– Немедленно, – Сергей встает.
– Отдохни. Завтра в девять за тобой заедет машина, привезет в архив. Помощника я выделил. Хороший парень. Я его еще студентом заприметил – наш человек! До мозга костей! Кто ты в действительности он не знает, легенда будет та же: ты – известный советский журналист, пишущий книгу об Октябре по заданию ЦК.
Генерал тоже встает, давая понять, что аудиенция закончена.
Архив КГБ СССР. Комната для чтения документов. Февраль 1956 года
В комнате нет окон, большой стол и два стула друг напротив друга. Ровный белый свет. На углу стола – несколько бумажных скоросшивателей. На полу – ящики с документами.
Сергей сидит напротив сравнительно молодого человека в форме капитана КГБ – худого, остролицего, темноволосого. У него тонкие пальцы пианиста – с бумагами он обращается ловко, профессионально, как и положено архивисту.
На столе пепельница с окурками, графин с водой, два стакана.
Капитан передает Сергею Александровичу документы и фотографии – одна за одной, поясняя на словах:
– Это фотографии семьи Терещенко, сделанные на похоронах отца, Ивана. Интересны тем, что здесь можно увидеть практически всех членов семьи. Михаил Терещенко рядом с матерью. Он еще студент, но уже официальный наследник.
