– Пьерина, приставляю тебе в качестве ученицы Елизаветту. Расскажи ей и покажи, будь добра, что и как. Договорились? – представила меня полицейская и удалилась.
Старушка посмотрела мне искренне в глаза, а потом на мой живот и сочувственно произнесла:
– Детка, что же тебе так не повезло? За что тебя сюда упекли?
– За убийство, – вздохнула я. – Собственного мужа. Преступление, которого я не совершала, но ничего не смогла доказать.
Я поведала старушке свою историю, по моему лицу невольно потекли слёзы.
– Успокойся, детка. Я понимаю, тебе сейчас нелегко в сложившейся ситуации, но поверь, если ты невиновна, найдутся аргументы, которые выступят в твою пользу, тебя обязательно освободят. Это мне уже никогда не видать свободы. Так и сдохну на тюремных нарах. Хотя, кому я там нужна на свободе?
Пьерина перевела взгляд на кусочки кожи и стала их вводить под пресс агрегата. Я не решилась поинтересоваться, за что она отбывает срок, так как, судя по всему, за что-то очень тяжёлое, к тому же на вид старушке было лет за семьдесят. Затем я стала с Пьериной рядом, и она пояснила мне, для чего шлифуют кожу, куда она потом попадает.
– Хочешь попробовать? – спросила она у меня, указав на станок.
Я кивнула головой и стала вводить поочерёдно треугольные и прямоугольные полоски кожи под пресс, из-под которого выходили гладкие, словно глянцевые лоскутки. Работа была несложной. Главный принцип её заключался в том, чтобы пальцы рук не попали под прессуемую полоску. Так я начала работать на фабрике по производству обуви и кожгалантереи.
– Елизаветта, пойди-ка сюда, – позвала меня спустя пару часов работы вошедшая полицейская блондинка по имени Моника, худощавая женщина примерно моих лет.
Я оставила агрегат и подошла к ней.
– Елизаветта, ты находишься почти на пятом месяце беременности, поэтому тебе нельзя долгое время стоять на ногах, да и дышать клейными вредными кислотами. Таковы правила, они в местах для заключенных чётко отслеживаются в защиту будущих мам. Тебе сейчас будет лучше работать в соседнем цеху на сборке упаковок для кожаных браслетов, которые производит фабрика. Следуй за мной.
Я улыбнулась и последовала за Моникой в соседнее помещение, где за прямоугольным большим столом сидели женщины и собирали коробки из картона небольших размеров. Затем они прикрепляли к ним наклейки с соответствующими размерами S, M, L. За соседним столиком сидели две женщины, одна из них так же, как и я, в интересном положении, разве что с меньшим сроком. Они приклеивали на суперклей застёжки на магнитной основе к выкроенным кожаным браслетам, изготовленным в виде тесьмы с различными аппликациями в виде долларов, итальянских лир, а также с изображением актёров и мультипликационных героев. Я присела на свободный стул рядом с женщиной с полуседыми волосами, одетой в обычные серые спортивные брюки, чем-то похожие на пижаму, и такую же простецкую кофту. Её звали Паолой. Она протянула мне стопку коробков в развёрнутом первоначальном виде и показала, как их нужно собирать. Уловив несложные манипуляции, я принялась за работу. В процессе труда мы познакомились и разговорились. Паола была осуждена за махинацию в бухгалтерском деле на фирме, где она работала. Женщина, не скрывая удовольствия, разговаривала со мной. Остальные находившиеся за столом были малообщительны, с грустными лицами и молча собирали коробочки. Лишь иногда мы сталкивались взглядами. К концу дня я подустала. За мной пришла Джованна и провела меня в камеру.
