– На себе не показывай! – строго прервал его Том.
Сэмэн послушно отдернул и развел в стороны руки, которые прежде держал сантиметрах в двадцати от своей груди.
– Так вот она мне таку чудову прытчу рассказала, шо я роготал, як тось павиан, три дня без роздыху… Слухайте сюды. Уявите сябе таку экспозицию: три дивчины…
– Под окном?
Том был так рад, что снова сумел вставить в монолог Сэмэна свою реплику, что тут же защурил и без того раскосые глаза и расплылся в лучезарной улыбке, обнажив два ряда ровных белоснежных зубов.
Однако Сэмэна таким простым приемом не срезать. Он продолжил ничтоже сумняшеся:
– Та ни… Зачем – пид окном… У стоге сена…
– Да где ж они стог сена взяли? – повторил попытку срезать товарища Том.
– Где-где… У сельской местности! Так вот, значит, три девицы в сельской местности, у стоге сена… Лежать. А мисяц – серпень…
– Какой?
– Август мисяц. Зирочки так с неба и летят!
– Звездопад, что ли?
– То тэбе – звэздопад. И дивчинам – зирочки падуют, желание трэба загодати! Кому гроши, кому кохання, кому шо… Придумали желания, лежат и ждут. И тут одна зирочка летит-летит по нэбу, та и замирае. Опосля того три раза мигае пиу-пиу-пиу и снова летит.
– И что это было? Спутник? Ракета?
– Та не важно, шо то було. Важно, шо казали хором три дивчины…
– И что?
– А то, шо казав бы на их месте любой славянин, вне зависимости от полу и возрасту.
– И что?
– «Ну, ни болта же ж себе!» – казали три дивчины!
Том было начал смеяться, но Сэмэн жестом остановил его, мол, еще не пора, еще история не закончилась.
– Я ей кажу: «Ну, и шо – збулось це желание?» А вона цедит сквозь зубы, злобно так: «Да, збулось – целый рок ни единого!»
– Целый год? – усомнился Том.
Но тут Сэмэн, словно давая команду, что смеяться уже можно, первый «зароготал, як тось павиан», по его собственному определению. Том похихикал тихо, морщинки в углах его глаз при этом напоминали солнечные лучи. Тихон тоже поневоле улыбнулся, уж больно заразителен был смех у Сэмэна.
«Метеор… Да, метеор… – пробормотал себе под нос Тихон. – Как я мог о нем забыть…» Тихон смеялся вместе с друзьями, но теперь ему уже не давал покоя метеор, упавший ровно в то самое место, куда указывали координаты, оставленные отцом. Метеор никак не шел из головы. Дежнев не верил в совпадения. Чутье мустанкера подсказывало: у этой истории будет продолжение. В груди зрело то самое, знакомое еще по Москве предчувствие. Потому Тихон и не удивился, услышав зловещий перестук металлических лап по полу кантины.
