Отлично! Сэндвичи. Сосредоточься. Говядина и хрен, курица и чоризо…
Боже, у него фантастический запах.
Черт возьми, Джаз.
Сэндвич с беконом, салатом и помидорами, тунец… Ничего из этого я не беру. Надеюсь, что в ближайшее время он уйдет, иначе просто умру с голоду.
Он тянется через меня за сэндвичем с беконом, салатом и помидорами, и рукав его костюма немного задирается. Святой Иисус! У него татуировка на запястье. И это не просто татуировка. Его запястье буквально обернуто татуировками, без сомнения, рубашка скрывает весь рукав. Мои колени начинают дрожать. Чертов ад, этот парень словно воплотившаяся мечта. Мне нужно уйти прямо сейчас, или я опозорюсь… снова. (Примеч. Татуировка-рукав — это рисунок, занимающий большие площади рук, от запястья до шеи, плеча).
Он продолжает рассматривать ассортимент, поэтому я иду в следующий проход, чтобы посмотреть на еду в контейнерах и салаты. Здесь прохладнее, воздух не пропитан его запахом, и я могу сконцентрироваться. Должна ли я взять салат или контейнер? Салат или контейнер? Салат или контейнер?.. Проклятье, я все еще могу чувствовать его запах! Ему должно быть запрещено иметь такой великолепный запах, который проникает через два прохода супермаркета. Это опасно для моего здоровья… и, возможно, для его. Именно тогда я и понимаю, что он тоже сменил дислокацию.
К черту, просто возьму фрукты.
— Итак, дай мне разобраться в этом, — говорит Мэгс, протягивая руку через стол за кусочком огурца. — Ты готовишь ланч, потому что не хочешь пресекаться с невероятно сексуальным парнем, который заставляет тебя волноваться? — она хмурится. — Джаз, ты на днях не повреждала голову? Рискни, детка! Сейчас ты должна быть в своей комнате и подбирать убийственный наряд, а не готовить ланч. Что с тобой не так?
— Со мной все в порядке. Он просто слишком прекрасен, вот и все. Я не могу нормально функционировать рядом с таким совершенством.
— Он не может быть так прекрасен. Бьюсь об заклад, он настоящий кретин.
— Замолчи, — я бросаю на нее сердитый взгляд, махая фольгой в ее сторону.
— О, да ладно, никто не может быть настолько совершенным. Либо он знает, что он удивительный, и потому он придурок, или же он всегда прав, и его никак не заткнуть. Красивые, знаешь ли, тоже имеют недостатки. Возможно, когда он снимает свои очки Кларка Кента и срывает с себя рубашку, он не Супермен, а Суперразочарование. Медленнее, чем летящая пуля, далеко не такой мощный, как локомотив, и не способен доставить оргазм одним толчком.
