- Вообще-то, мы отвлеклись далеко в сторону от названия башни, - припомнил Жюльен. - Но я сейчас к ней подойду. Так вот - что произошло дальше. Барон, когда украл, поступил с девушкой по-рыцарски. Поселил в лучших апартаментах внутри замка Мишкуль, не отказывал в еде и питье. Даже не изнасиловал, что можно было бы ожидать от мужчины в главенствующем положении.
По наущению деда, Жиль послал письмо-ультиматум родне Катрин, чтобы не вздумали объявлять ему локальную войну и силой освобождать дочку. Захватив заложницу, он теперь диктовал условия. Семья де Труа поняла намек и смирилась.
Незамедлительно прислали согласие на свадьбу. Которое вместе с собственным запросом на разрешение брака юный барон отослал Папе в Анжу. С курьером, так как медлить не любил. С тем же курьером через пару дней получил ответ с согласием и благословением, заверенными святейшей печатью.
Состоялась роскошная свадьба, щедростью устроителей не уступавшая королевской. Барон де Рэ получил в качестве приданого земли и крепости жены, в том числе замок Тиффож. Так он без боя овладел Девичьей башней. Заодно ее бывшей хозяйкой. После чего начисто про нее забыл, выселив подальше от собственной штаб-квартиры. Знаешь, Жаннет. Сдается мне, в стремлении к неограниченному богатству, крылась одна из ошибок барона.
- «Одна из»? У него их было несколько? – с удовольствием снова вступила в разговор девушка. Естественно – с вопросом.
- Во всяком случае – больше, чем одна. Но о других ты узнаешь позже.
- В чем же состояла эта, по-твоему?
Вопрос Жюлю понравился. Он приготовился расширенно ответить, с привлечением книжных цитат, ссылок на профессионалов и собственные выводы.
- Один знаток человеческой психологии, по имени Роберт Грин как-то сказал: никогда не затмевай господина. Высказывание верно на сто процентов. Барону де Рэ следовало бы к нему прислушаться. Потому что непомерная самовлюбленность и склонность к показушности сыграли с нашим героем злую шутку.
Будучи самым богатым дворянином страны Жиль де Рэ всячески стремился продемонстрировать свою состоятельность. Завел собственный двор, который роскошью затмевал королевский: с вельможами, фрейлинами, охраной в двести рыцарей и даже когортой священников. Последние были призваны ежедневно служить мессы в прославление хозяина и просить на его голову Божью милость.
Подобное самопрославление не могло пройти незамеченным. Королю не понравилось возвышение вассала, высокомерного денежного мешка, родовитого зазнайки. Сам-то был в долгах как в паутине. При первой же возможности король скинул его с пьедестала амбициозности.
