— Играем один раз, сеньор Кастелли, никаких реваншей, — предупредила она и открыла крышку, достав дощечку с вырезанным полем и стаканчик с костями.
— Я понял, — Чезаре наклонил голову, уже предвкушая, какое загадает первое желание.
Пожалуй, добавить в список своих побед известную флорентийку будет весьма приятно, а потом уже можно заняться глупышкой Контессиной. Дама высыпала рядом с доской горсть мелких монет и откинулась на спинку, махнув рукой.
— Ваш ход первый, сеньор Кастелли, — мягко произнесла Сеньора в Маске. — По праву просителя.
Чезаре взял стаканчик из резной слоновой кости и, несколько раз тряхнув его, выбросил два кубика на стол рядом с доской.
…Кастелли с трудом сдерживал ярость, с недоверием глядя на доску и кости. Он проиграл. Он — проиграл! А эта флорентийка смотрела на него с такой ленивой улыбочкой превосходства, что страстно захотелось стереть её с этого лица, скрытого под маской, аж пальцы зачесались. Но вряд ли пощёчина исправит дело. Чезаре проиграл и теперь должен этой рыжей нахалке шесть желаний. Он исподлобья взглянул на Сеньору и буркнул, скрестив руки на груди:
— И что дальше?
Улыбка на лице женщины стала шире, тонкий пальчик провёл по алым губам.
— Дальше — я дам вам знать, когда мне понадобятся ваши услуги, сеньор Кастелли, — невозмутимо откликнулась Сеньора.
— И что, мне торчать во Флоренции до этого знаменательного события?! — не скрывая раздражения, спросил Чезаре, сверля её взглядом.
Она склонила голову к плечу.
— Это было бы удобно для всех, но, если надо, я найду вас и в Риме, — проворковала Сеньора, и у Чезаре, несмотря на злость, внутри всё напряглось от её чарующего, чувственного голоса.
Кастелли криво усмехнулся, с трудом смирив эмоции.
— А если я просто уйду из вашего чёртова Дома и откажусь выполнять ваши… желания? — Чезаре решил до конца прояснить, можно ли просто проигнорировать долг.
Сеньора покачала головой, её глаза в полумраке будуара вдруг прищурились, и в них появилось жёсткое выражение.
— Магия этого Дома не выпустит вас без специальной метки, сеньор Кастелли, — негромко, веско произнесла женщина, мурлычущие нотки пропали из её голоса, однако не сделав его менее чарующим. — А метка появится, только когда вы произнесёте своё обещание отдать мне долг Игры, — Сеньора протянула ему руку, и в неярком свете светильников блеснул аквамарин.
Чезаре однако не торопился принимать ладонь, нахмурившись и глядя на конечность, будто это ядовитая змея. Связывать себя прямо сейчас клятвой, которая скуёт его по рукам и ногам, ему ой, как не хотелось.
