Алена покачала головой и с сожалением взглянула на меркнущее небо. До Френа пять километров. Это час пути. Вряд ли удастся найти кого-то в это время в конюшнях школы верховой езды, кроме сторожа. И вряд ли от разговора с ним будет толк. А возвращаться придется в темноте по полям, по лесам. Дороги, ведущие через лес, конечно, заасфальтированы, но фонарные столбы на них не предусмотрены. А в лесах водятся не только косули и барсуки, но и кабаны… Как-то не готова Алена к внезапной встрече в темноте с лесным зверьем и даже с безобидной косулей.
Лучше отложить поход во Френ до завтра. Жаль, что он в противоположной стороне от Нуайера, а между здешними населенными пунктами не ходит никакой общественный транспорт. Вообще-то в нем нет надобности: здесь в каждом доме не по одному автомобилю, да еще велосипеды, багги и мотоциклы.
Это прекрасно, но хорошо бы, чтобы весь этот автопарк не мотался по ночному Муляну и не мешал спать.
Из «Воспоминаний об М.К.»
Все русские цесаревичи, начиная от Павла I, завершив курс наук, отправлялись в путешествие по России и Европе. Однако Николаю Александровичу устроили грандиозное морское и сухопутное турне и по тем землям, где прежде не ступала нога ни одного наследника российского престола. Первым пунктом на пути числилась Вена, затем – Триест и Афины. Там к нему присоединился кузен – принц греческий Георгий, которого чаще звали Джорджи. Это был большой оригинал, обладатель самых экстравагантных пристрастий. Первым делом он заявил Ники, что намерен сделать себе настоящую японскую татуировку и переспать с настоящей японской гейшей. Ники тоже загорелся, только он еще не знал, отважится ли и на то и на другое. Впрочем, до прибытия в Японию оставалось много времени – предстояло посетить множество городов Индии и Китая, Цейлон, Сингапур и остров Ява.
И вот наконец 15 апреля 1891 года шесть судов русского флота подошли к Нагасаки.
Считалось, что цесаревич будет находиться в Нагасаки инкогнито. Разумеется, для всех чиновников это являлось секретом Полишинеля, однако для всех прочих Николай оставался всего лишь одним из многих европейцев.
Наконец Ники и Джорджи решили осуществить свои намерения относительно гейш и татуировок. Результатом этого решения было появление на «Азове» трех господ в длинных кимоно, разукрашенных иероглифами. При виде их смешливый Джорджи не смог не фыркнуть от смеха: волосы у визитеров были длинные, заплетенные в косы, но на затылках набекрень сидели модные английские шляпы-канотье. Господа представились как самые известные татуировщики в Нагасаки и в доказательство предъявили папки с эскизами, коробки с красками, карандаши и связанные в пучок тоненькие иглы с блестящими острыми кончиками.
