Внимание детективов привлекла отметка «конфиденциально», и они, конечно же, не могли пропустить такое письмо, не вскрыв его. Тайное стало явным. Письмо — слишком серьезная улика, чтобы отвертеться. И предприимчивому менеджеру из «Экссона» вместо услужливых служащих банков пришлось иметь дело с полицейскими чинами.
Корсары бизнеса во всем мире одинаковы. Современная Италия характеризуется особо крупными мошенническими аферами, грандиозными биржевыми спекуляциями могущественных промышленных магнатов, гнетущей круговой порукой темных дельцов и политиканов, разношерстных экстремистов, кровавыми злодеяниями вездесущей мафии, равно как коррупцией и экономическим шпионажем. Примером может служить дело «Монтэдисон».
Это один из крупнейших и наиболее мощных итальянских концернов с международным масштабом деятельности. Он был образован путем «насильственного брака» между независимыми химическими компаниями «Монтэкатини» и «Эдисони». Чтобы узаконить этот брак и вести тайные переговоры с руководящими деятелями правительственных коалиций, будущий президент «Монтэдисона» Валерио лично прибыл из Милана в Рим. Дело в том, что слияние этих компаний можно было подвести под ту или иную статью налогового законодательства, и в зависимости от этого сумма налога могла составить от 15 тыс. до 35 млрд лир. Для успешного завершения операции по слиянию, кстати сказать, поощряемому государством в целях повышения конкурентоспособности своих компаний на международном рынке, лидеры правящей Христианско-демократической партии запросили 100 млн лир. Столько же потребовали социал-демократы. У Валерио выбора не было, и он согласился, после чего слияние было признано законным, соответствующим интересам нации, в кратчайшие сроки все формальности были закончены. Вместо 35 млрд был уплачен символический налог в размере менее 26 тыс. лир. По завершении операции Валерио счел своим долгом не платить 100-миллионные гонорары, «чтобы не поощрять алчность партийных боссов».
Став во главе «Монтэдисон», Валерио развернул бурную деятельность. Обладая колоссальными финансовыми возможностями, властью и непомерным честолюбием, он принялся расширять границы империи «Монтэдисон» как внутри страны, так и за рубежом. И по всем признакам он в этом преуспевал.
Как-то утром за чашкой кофе в своей миланской вилле, листая английскую газету «Файнэншл тайме», Валерио наткнулся на маленькую заметку. В ней говорилось, что промышленный концерн «Монтэдисон» подпал под контроль государственного объединения ЭНИ. Изумлению, страху и неверию не было предела, ибо это означало, что группа «Монтэдисон» подпала под контроль своего основного конкурента, против которого Валерио начал борьбу, едва сев в президентское кресло.
