Когда я вошла в комнату Анны еще раз, чтобы вернуть Барби, найденную в кухне, то посмотрела более внимательно на оформленную коллекцию снимков Анны. На одной из них была женщина, должно быть, первая жена Дила, мать Анны. Она была симпатичная, как Верена; и как у Верены у нее были каштановые волосы и голубые глаза. Кроме этого, ничем другим она не была похожа на мою сестру. Я смотрела на фотографию, пытаясь прочитать женский характер в этом сходстве. Виделось ли что-то напряженное, что-то отчаянное, в том, как она сидела, стиснув руки с маленькой собачкой на коленях? Ее улыбка была напряженной, неискренней?
Я покачала головой. Ни за что не задумалась бы над фотографией, если бы не знала, что женщина в конечном счете покончила с собой. Много отчаяния и так хорошо скрыто. У Дила была сумасшедшая мать, и он женился на сумасшедшей женщине. Я испугалась, что он увидел что-то в глубине Верене, о чем мы не подозревали, какую-то внутреннюю слабость, которая привлекла его. Но Верена казалась нормальной и сильной, а у меня есть встроенный счетчик Гейгера на ненормальность в других.
Странно было видеть одежду Верены в половине шкафа Дила, ее фарфор. Она по-настоящему переехала в дом Дила. Сколько Верена потеряет, если Анна окажется не его дочерью, конечно, будет скандал, а все скандалы заканчиваются… освещением в СМИ, неудержимым и накрывающим с головой. Я вздрогнула, понимая, как это может повлиять на жизнь.
Свадьба близко. Еще один день.
Очень неохотно я вернулась в кабинет Дила и открыла шкаф для хранения документов. Надела пару свежих резиновых перчаток и на мгновение застыла. Это показывает, насколько виноватой я себя чувствую.
Но это должно быть сделано.
Дил был аккуратным человеком, и я быстро нашла файл с простой пометкой «Анна, годик». На каждый год жизни свой документ, содержащий рисунки, фотографии и страницы с перечислением, что забавного она сделала или сказала. Файлы школьного возраста были забиты до отказа табелями и баллами за тесты.
Первый год Анны был самым важным. Файл содержал свидетельство о рождении Анны, справку ее прививок, детский альбом, и какие-то негативы в белом конверте с пометкой «Рождение ребенка». Почерк Дилу не принадлежал. Там не было вещи, удостоверявшей бы личность Анны. Ни группы крови, ни записи о приметах. В свидетельстве из больницы имелись следы Анны, сделанные черными чернилами. Надо спросить Джека, были ли у Маклесби подобные отпечатки. Если контур ноги Саммер Дон отличается от ноги Анны, это ведь что-нибудь да значит?
