Вместо этого я, разумеется, сделала очистительный вдох и кивнула. Возможно, я мрачно поджала губы, потому что Лу дважды показала на номера и многократно извинилась. Пытаясь заставить себя перестать, она нагнулась, чтобы включить рождественскую елку, занявшую почти четверть комнаты.
Гирлянда замигала.
Я стиснула зубы, пытаясь сдержаться от высказываний, которые Лу несомненно сочла бы недопустимыми.
Дом пастора, как и любой другой, шел на поводу у торговых корпораций, украшенный к празднику длинными пластмассовыми леденцами по обе стороны от неработающего очага, где обычно стояли принадлежности для растопки. Серебряная гирлянда висела на углах каминной доски, Лу навешала туда сосулек.
Напротив очага было центральное окно, перед которым стояло дерево. Однако под деревом вместо подарков располагался вертеп: деревянная конюшня с пастухами, Иосифом, Марией, верблюдами, коровами и младенцем Иисусом в яслях.
В комнату шагнул красивый Джесс, одетый в темный костюм, оживляемый необычным рождественским жилетом. Он нес ребенка Мередит Осборн, Джейн, и та не была этому рада.
Настало время подтвердить свою значимость. Я мысленно подтолкнула себя, чтобы протянуть руки, и он положил вопящую Джейн в них.
— Ей нужно дать бутылочку? — прокричала я.
— Нет, — проревел Джесс, — я уже покормил ее.
Затем ей нужно срыгнуть. После еды идет срыгивание, потом смена подгузника, потом сон. Это я знала о младенцах. Я прислонила к плечу Джейн и правой рукой мягко похлопала ее. Маленькое красное личико… она была такой крошечной. Тут и там на гладкой головке у Джейн были светловолосые пучки. Она гневно зажмурилась, но как только я придала ей вертикальное положение, кричать стала меньше. Маленькие глазки открылись и туманно посмотрели на меня.
— Привет, — сказала я, чувствуя, что должна поговорить с ней.
В комнате собирались остальные дети. Маленький брат Кристы Люк был толстым бутузом, похожим на цементный блок, столь же квадратным и тяжелым, что топал, а не шел. Он был темноволосым, как Лу, но у него будет тяжелая челюсть и внешность своего отца.
Самая удивительная отрыжка вырвалась из ребенка. Ее тело расслабилось на моем плече, которое внезапно стало сырым.
— О, милая, — сказала Лу. — О, Лили…
— Нужно было расстелить подгузник на плече. — Совет Джесса немного опоздал.
Я посмотрела непосредственно в глаза ребенку, и она издала один из коротких детских звуков. Ее крошечные ручки цеплялись за воздух.
— Я подержу ее, пока вы моетесь, — добровольно вызвалась Ева, в то время как Криста сказала:
