— Ну что ж, полагаю, теперь можно на нее посмотреть.
— Марта! — рявкнул мужчина так, что стены вздрогнули во всей больнице.
Марта оказалась служанкой преклонного возраста, из тех особ, чьего лица не вспомнить уже через минуту. Она ввела в кабинет молодую девушку, весьма миловидную. В скромном темном платье, корсет которого только чуть не дотягивал до самого модного нынче параметра женских талий, в этом платье больная казалась воспитанницей церковной школы. Ее каштановые, мелко вьющиеся волосы были собраны в небрежную причёску, а лицо бледным, взгляд под густыми ресницами отсутствующий. Иной поэт нашел бы свою музу в столь отстраненной, легкой красоте и зыбкой печали.
— Как видите, док, окружающий мир ей практически по барабану. Из проблем еще — левое легкое — механика, итог наркоты — увы, я мало знаю о прошлом девочки, но моя сестра тоже была любительницей всякого.
— Печально, — доктор кивнул на кресло рядом, и Марта усадила в него девушку.
— Зовут ее Ребекка, — дядюшка указал пухлой рукой в сторону больной.
— Осталось только подписать соответствующие бумаги, — Бернардт Штейн выхватил из стопоки договор и подал его клиенту. — Прочтите и подпишите. Речь о том, чтобы передать опекунство больнице и позволить лечение, ну и несколько дополнительных пунктов касательно содержания пациентки.
Дядя больной, не читая, быстро поставил размашистую подпись в договоре и тяжело поднялся:
— Вот и все, док, — богач отложил перо и посмотрел на часы. — Я вынужден спешить, поезд через пару часов.
— Всего доброго. Попросите моего секретаря, он проводит вас сам или даст сопровождение, — доктор Бернардт Штейн поднялся и чуть поклонился. — Было приятно иметь с вами дело. Надеюсь, наша следующая встреча будет такой же благожелательной.
Впрочем, возвращение богатого дядюшки планировалось очень нескоро.
Передали какие-то вещи пациентки. Ее весьма скудную медицинскую карту, будто бы девушка в один момент жизни просто появилась откуда-то, а раньше ее и не было в этом мире. Сама Ребекка, покинутая Мартой, так и осталась сидеть, послушно сложив руки на коленях.
— Позвольте спросить вас… Ребекка, — Бернардт снял очки и потер переносицу, прежде чем спросить. Этот вопрос вызывал у него странный внутренний всплеск. Иногда он получал очень забавные, а порой весьма полезные ответы, иногда молчание. Очки снова заняли свое место. — Как вы дошли того, чтобы оказаться в нашем прекрасном заведении?
— Тэд хочет, чтобы я пожила тут, — после некой паузы ответила девушка, не поднимая взгляда на доктора, только чуть сморщилась, будто ей не понравилось, что тот заговорил с ней. Она чуть подергивала головой, словно в раздражении, а иногда совсем замирала.
