страховкой. Просто для нее пока не существовало высоты...
В ОДНОЙ СВЯЗКЕ
Элю брали в Заалай неохотно. Вслух об этом никто не говорил —
формально отказать было нельзя, но появление ее в команде особого
энтузиазма не вызвало. Женщина в экспедиции! Того не скажи, так не
сделай, ходи да оглядывайся, нет ли ее за спиной. . Зачем это нужно, да еще в
горах?
52
Ребята свое неудовольствие особенно не скрывали. А уж на всякие там
рыцарские, джентльменские штучки вовсе косо смотрели, напросилась —
помалкивай. Она и помалкивала. Ее рюкзак был ничуть не легче всех прочих
рюкзаков, и, когда наступала ее очередь, выходила вперед, топтала снег,
поднималась в пять утра, чтобы в пушистой от инея хозяйственной палатке
приготовить завтрак группе, выходящей на маршрут и пока добирающей
последние минуты отдыха в теплоте спальных мешков. Словом, сни-
схождения не было. Да она и не рассчитывала на него.
Наверное, это пошло с детства — вставать на сторону того, у кого
меньше силенок, на кого все навалились. С хмурым, безразличным лицом
Толя все чаще стал оказываться рядом с Насоновой то днем, на
тренировочном выходе, то вечером, в палатке, сумерничая за тихим разго-
вором. Это было замечено, но шутить или даже разговаривать на эту тему не
решались самые злые языки. Не потому, конечно, что опасались Балинского,
его жесткой вспыльчивости, проявляющейся всякий раз в ответ на малейшую
фамильярность или смешки за спиной. . Наверное, сближение Балинского и
Насоновой было воспринято всеми как дело само собой разумеющееся,
решенное чуть ли не на небесах и потому неизбежное. Иначе их отношения и
не мыслились, хотя оба они ничуть не давали повода для столь далеко
идущих выводов. У него была своя жизнь, у нее своя. Общими были только
горы, скалы, Джанай-Дартакайская пила, которую они прошли одной связкой
на виду у всех.
— Красиво идут, — говорили в базовом лагере, разглядывая в бинокль
скальные башни и острые иззубрины нависшего над долиной горного
кряжа. Впрочем, видно было и без бинокля. То появляясь, то исчезая, то
спускаясь в глубокие расселины, то упорно карабкаясь по каменному
лезвию очередного «жандарма», там, высоко вверху, на фоне облаков и
жгучих синих просветов, маячили две едва различимые человеческие
фигурки, дружно одолевая преграды, которые ставила перед ними гряда
