— Знаешь, — вместо всякого приветствия сказал Серый Волк, — а пирожки-то… Того… Испарились…
— Ты хочешь сказать, уважаемый Серый Волк, — неожиданным басом проговорила Бабушка, — что моя любимая внучка Красная Шапочка идет ко мне в гости и не несет никаких пирожков?
— Вот именно…
— Ну хоть бутылку молока своей больной Бабушке?! — почти искренне простонала пятиклассница Нонна Бородина, так любившая поесть…
— А молоко твой Лешка выпил! — мстительно и совершенно не по тексту признался Серый Волк. Потом он сел на свой воображаемый хвост… и завыл.
— Ну я ему сейчас покажу! — И, забыв про свою роль престарелой Бабушки, лихо выпрыгнула в окно. Ниже старомодного кружевного чепчика с завязками у нее была майка с иностранной надписью, джинсы в облипочку и чешские белые с красным кроссовки. Весь ее вид приятно контрастировал с ее старушечьей ролью, поэтому неудивительно, что благодарные зрители наградили ее бурными, долго не смолкающими аплодисментами…
Сценическое действие, по примеру передового современного театра, продолжалось еще и среди публики. Лешка-безотрядник, увидев приближающихся к нему Нонну и Машу, выскочил на сцену и крикнул:
— Да я и съел-то всего три штуки!
Но на всякий случай включил полную скорость и быстро оторвался от своих грозных преследовательниц, успев-таки выпалить через плечо:
— Воображалы!
— А ты? — подозрительно спросил Серый Волк верного Стаса Аверкина. — Ты пирожки пробовал?
— Да… — безразлично донеслось с почти заоблачных высот. Качественные… Кажется, я сглотнул десяток…
— Десяток? — ахнули внизу.
— А что? — через несколько секунд донеслось сверху. — Мне эти ваши пирожки, извините, как слону — жевательная резинка…
Нет, не зря, не зря мы говорили, что Стас — очень развитой и остроумный мальчик!
А на сцену в резиновых сапогах и шляпах с перьями, с игрушечными автоматами в руках, заполняя воздух стрельбой и пистонной вонью, выскочили трое братьев Киселевых — Киса Малый, Киса Средний и Киса Старший. Сначала сидящие в зале подумали, что это разбойнички, — так ужасно выглядели братья, — но они быстро «пристрелили» Серого Волка Витьку и увлекли его за кулисы.
А потом под общий хохот, троекратно выстрелив из своих автоматов, громогласно признались:
— А остальные пирожки съели мы!
Успех был не то что полный, а просто не поддающийся никакому описанию. Артистов, и всех рабочих сцены, и болельщиков, и даже Лешку-безотрядника вызывали по многу раз. А потом еще и качали.
— Вот видите, — говорила счастливая, раскрасневшаяся Светлана Яковлевна, — как важно сценическое перевоплощение? Великая вещь — игра с воображаемыми предметами…
