- Богатство всегда голову кружит, - заключил Ожеховский, и мужики вошли в костел.
Деньги, выданные Овчажу на сапоги, не принесли ему счастья. Когда смиренно, как всегда, он стал на паперти, чтобы не мозолить глаза господу богу своим потертым зипуном, на него гурьбой набросились нищие, упрекая его в том, что он никогда не подает милостыни. Он пошел в корчму разменять три рубля; тут к нему привязался шинкарь:
- Как, пан Мацей, насчет моих денежек?
- Каких денежек?
- Уже позабыли?.. А вы с самого рождества задолжали мне семь злотых.
- Слыхали! - возмутился Овчаж. - Спросите по всей деревне, всякий скажет, что вы мне сроду не отпускали в долг, а если я выпью когда, то за наличные.
- Это правда, - ответил шинкарь. - Но когда вы на рождество напились пьяным, вы меня так обнимали, так целовали, что мне пришлось дать вам в кредит водки, пива, араку да еще баранок.
- А свидетели у вас есть? - с раздражением спросил Овчаж. - Право слово, смошенничать хотите.
Шинкарь с минуту подумал.
- Свидетелей у меня нет, - сказал он. - Поэтому до сих пор я к вам не приставал насчет этих денег. Но я с вас и не спрошу мои семь злотых, если вы здесь, при народе, поклянетесь, что тогда не целовали меня и не просили дать вам в долг. Тьфу, - сплюнул шинкарь, - стыд и срам, что батрак такого порядочного хозяина обманывает бедного еврея... Я вам прощаю, Овчаж, этот долг, но чтобы больше ноги вашей не было у меня в корчме, потому что мне за вас стыдно.
Батрак стал колебаться. А может, и в самом деле он должен ему семь злотых?
- Ну, раз вы так говорите, я отдам. Но помните, бог вас накажет за мою обиду.
В душе, однако, он сомневался, что господь бог из-за такого, как он, бедняка станет наказывать столь важную особу, как шинкарь.
Овчаж расстроился и совсем было собрался уходить, когда в корчму вошло несколько косарей-галичан. Усевшись за стол, они стали толковать о больших заработках, которые ожидались на постройке железной дороги.
Увидев таких же, как он, оборванцев, Мацек подошел ближе и спросил:
- А есть ли, правда, где-нибудь на свете железные дороги? Да ведь на такое дело изо всех лавок не хватит железа. У самой казны и то, пожалуй, столько не наберется.
Косари высмеяли его. Но один из них, рослый парень с огромным кадыком, щеголявший в новенькой фуражке, вступился за Мацека:
- Чего же тут смеяться, если простой мужик не знает, что такое железная дорога? Садись, брат, сюда, я тебе все расскажу по порядку, а ты поставь нам бутылку горелки.
