06:29
– Ох, – сказала Мелисса, поднимая джинсовый рюкзак, – что с тобой этим
солнечным утром понедельника?
Дана запихивала в розово–голубой портфель учебники по математике и не только, не
глядя в глаза сестре.
– Ничего. А что?
– Эм… ты смотрела в зеркало? Мешки у тебя под глазами похожи на сумки. Ты
вообще спала?
Дана застегнула портфель и надела его плечи. Он был тяжелым, полным учебников,
белой ги для занятий джиу–джитсу и вещами, которые ей могли и не понадобиться. Она
поправила лямки, но он все равно весил тонну. Рюкзак Мелиссы выглядел как почти
пустой, потому что она брала учебники только в дни тестов. Дане нравилось читать
наперед и готовиться к тому, что учителя бросят ей. Одним из ее самых больших страхов
было оказаться неподготовленной к опросу. От мысли об этом ее прошибал холодный пот.
Хотя учителя в Крейгере были мягче, чем монахини в Сан–Диего.
Не от этого она ворочалась всю ночь, но она не хотела говорить о своих снах.
– Меня будил гром, – соврала Дана. Она взглянула на сестру краем глаза и увидела
недоверие.
– Ага. Гром.
– Он был громким.
– Угу.
Раздался звук, похожий на несущейся на всей скорости мотоцикл, мимо что–то
мелькнуло. Дана успела уловить рыжие волосы, веснушки на щеках, полосатую рубашку
и поношенные кроссовки, мимо нее промчался самый юный из Скалли, прорвался в дверь,
выбежал на крыльцо и пропал. Десятилетний Чарли был таким. Он был почти призраком в
семье, редко с кем–то общался, постоянно жил в своей голове, затерявшись в своей
фантазии. Он добавлял звуковые эффекты и порой напевал музыку для своих
приключений. Папа не одобрял грезы Чарли и его увлечение комиксами и
фантастическими фильмами. Мама с любовью прощала это, но не понимала. Мелисса и
Дана любили его, но редко с ним общались. И их старший брат, Билл–младший,
относился к Чарли как к щенку.
Жизнь в доме Скалли была непростой.
Дана вышла на крыльцо и увидела, как Чарли запрыгивает в школьный автобус. Он
никогда не ходил. Он бегал, прыгал, скакал, нырял и падал. Автобус поехал, она уловила в
окне его бледное улыбающееся лицо. Он показал пальцами знак мира, она ответила тем
же
Она стояла на верхней ступеньке крыльца и смотрела на большую церковь напротив.
Она была неловкой смесью красного кирпича, серого камня и выгоревшей черной
