Во время последней операции по каким-то причинам не сходилась рана, — то ли кишечник газами раздуло, то ли что-то еще, — и пришлось хирургам временно вшить кусок марли, чтобы не оставлять кишечник открытым. Картинка, конечно, не для слабонервных: почти вся передняя брюшная стенка представляет собой большой многослойный кусок марли, из которого и по сторонам от которого выведено большое количество резиновых трубок — дренажей. А также куча венозных катетеров в различных венах, катетер в мочевом пузыре.
Ну, привязали его на совесть, — чуть ли не каждый палец и волосок на руках и ногах по отдельности. А также поперек и крест-накрест таз, живот и грудь. На мой взгляд, ни один разведчик не смог бы развязаться. Еще и "пригрузили" медикаментами.
Но, как выяснилось, только не в состоянии алкогольного делирия.
Заходит через несколько минут мой напарник-реаниматолог, и видит, что наш "спеленатый" стоит рядом с койкой без единой трубки, без единого катетера, показывает на марлю и зовет его:
— Слышь, мужик! Помоги! А то я никак не пойму, как этот пояс снимается.
Надо было видеть реакцию доктора: в прыжке через всю палату как в фильмах-боевиках он достигает больного и всем своим весом наваливается на него и заваливает на кровать.
Вы, читатели, конечно, можете много рассуждать о гуманности, об индивидуальных постах у постели тяжелых больных. Но понять доктора можно только с позиции, что достаточно сейчас нарушить целостность этой марли, и весь кишечник окажется на полу. И дело не в ответственности, а хотя бы в том количестве работы, которую уже проделали с этим больным и сколько еще прибавится.
И самое прекрасное чувство испытываешь с этими больными, когда передаешь их назад в отделение! Наша работа закончена, — мучайтесь дальше с ним сами.
Много и неоднократно приходится сталкиваться с тем, что многие люди представляют нашу работу как развлечение, как что-то такое эфемерное, с чем мы легко и просто проходим по жизни.
Даже наши родные порой не хотят верить, что, имея под рукой все условия для блуда и прелюбодеяния, мы этим не хотим заниматься, что во время ночных дежурств более предпочтительно ночью поспать хотя бы несколько минут, чтобы дать расслабиться мышцам, нервам и чувствам, чем еще более их напрягать. Куда уж это объяснить тем, кто является совершенно чужим нам человеком!..
Да, мы ходим чистенькие и беленькие, надушенные и корректные, доброжелательные и улыбающиеся, предупредительные и отзывчивые. Мы можем быть молчаливыми и говорливыми в зависимости оттого, что требуют обстоятельства.
