Так что «легенда» о том, что Питерский рок-клуб был создан с подачи и под патронажем питерского КГБ, это никакая не легенда, а фактейший факт и суровая реальность.
Но получалось, что тюменские коллеги питерских кгбешников, отнюдь не намерены были перенимать опыт и идти по их стопам. А решили изобрести свой, более простой способ решения проблемы рок-музыкального, неформального творчества в городе Тюмени. Зачем чего-то там «локализовывать» и организовывать? Долгая дорога в дюнах всё это. Есть способ более простой и действенный. Раз завелись во введенной нам Тюмени какие-то рок-певцы и рок-творцы, надо им быстренько «пришить» антисоветчину, и если уж не посадить лет на 10-ть, то уж, во всяком случае, напугать так, что бы раз и навсегда отбить у них охоту к сочинительству любых песенок, тем более с подтекстом. Ведь, если им сегодня, «не дать по рукам» и позволить горланить свои песенки с т. н. «социальным звучанием», в которых они своими подтекстами намекают на несостоятельность и абсурдность нашей родной советской действительности, то завтра они совсем обнаглеют и уже открыто начнут заявлять, что Советская власть — говно!
Это опять-таки, как в анекдоте.
«Первый секретарь Ленинградского обкома КПСС Толстиков должен быть на просмотре нового спектакля, но ему некогда. Он вызывает своего референта по вопросам литературы и говорит ему:
— Посмотри эту пьесу и завтра текст мне на стол.
— Но в ней есть ещё и подтекст.
— И подтекст на стол!»
Так что вы теперь, надеюсь, понимаете, что искали в моих песнях товарищи из тюменского КГБ и в чём они хотели заставить меня сознаться. А чего они мне, вообще, хотели, как вы думаете? Добра они мне хотели! Давали они мне понять: бросай ты, Роман Владимирович, всю эту трихомундию с песенками наполненными «социальным звучанием» и снабжённых подтекстом! Не порти себе жизнь!
За пять часов такой «беседы» я уже был основательно убеждён, что виноват. Правда никак не мог понять, в чём конкретно моя вина состоит. Ещё я уяснил, что большинство моих товарищей в подобном же состоянии со страху наклепали друг на друга, и в частности, на меня всякой небывальщины и напраслины. Ну, понятно, думаю, товарищи мои все люди ещё молодые, в подобной ситуации первый раз оказались, а тут ребята опытные, неплохие психологи, работу свою добре знают. Ладно, думаю. Но там я тогда вдруг твёрдо решил, что от меня они ничего подобного не добъются. Не буду я ни на кого никаких показаний давать. Вот не буду, и всё! Пусть что хотят со мной, то и делают. И я этим ребятам «кгбешникам» так прямо и заявил, что про себя готов им поведать хоть все свои грехи с самого детсада, как ещё будучи пацаном хулиганил и мамку не слушал. А вот про других ничего ни говорить, ни тем более, писать, не буду.
