Ее голос наполнился нежностью. Спар внезапно обнаружил, что завидует ее дедушке, который занимал огромное место в сердце Фелисити.
— А бабушка научила меня готовить, жульничать в карты и ругаться на литовском.
— Литовском? — Спар покачал головой. — А я все гадал, что это за язык. Я разговариваю на русском и понимал, что в твоем языке не так.
Фелисити улыбнулась, делая мазок черной краски на полотне.
— Да, литовский. Бабушка и дедушка родились в Канаде, но их родители эмигрировали в страну в 20-х годах.
— Кажется, они были замечательными.
— Да. — Она опустила кисть в банку с жидкостью и потянулась за другой кистью. — А ты? У Стражей есть семьи?
Она мельком на него взглянула, но затем сосредоточилась на картине. И уже было видно, что напряжение покидает ее плечи, демонстрируя Спару, как искусство ее успокаивает.
Он обязательно будет приводить ее сюда, пока не минует угроза. Такая отдушина поможет Фелисити справиться со сложившейся ситуацией.
— Моя семья — другие Стражи, — ответил Спар, радуясь, что она захотела побольше узнать о нем. — У меня нет мамы или папы, потому что мы не рождаемся, нас призывают.
— Как это?
— Я не рождался и никогда не был ребенком. Меня призвали в эту реальность.
— Академия, верно?
— Да-а-а-а, — протянул Спар. — На самом деле, каждого из нас призвали, когда над миром нависала громадная опасность, так что мы обязаны быть готовыми к сражению.
— Смею предположить, поэтому ты держишь при себе эти огромные копья?
— Они — прекрасное оружие, хотя некоторые Стражи не пользуются оружием как таковым. При помощи зубов и клыков можно нанести достаточно вреда.
Фелисити поморщилась.
— Ага, прекрасный образ. — Она наложила еще несколько слоев краски на холст, а Спару все никак не удавалось определить, что именно девушка рисует. — И когда же тебя призвали? Ну, сколько вам, парни, лет?
— Первый вызов поступил более семи тысяч лет назад согласно человеческому летоисчислению.
Фелисити резко повернула голову и уставилась на Спара с открытым ртом. Он понял ход ее мыслей и улыбнулся.
— Однако, я не такой древний. Как и мои братья, я не существовал в этой реальности все это время. Троих вызвали еще до рождения Христа, и они считаются среди нас самыми древними. А четверым дали жизнь позже в разное время, дабы заменить павших в бою.
Фелисити свела брови. Выражение ее лица оставалось серьезным, когда она вернулась к картине.
— Выходит, тебя можно убить, не только разрушив статую?
Она спрашивает, потому что беспокоится о безопасности Спара? Он ощутил волну удовольствия, прокатившуюся по телу.
