- Я должна была, - тихий ответ, и головы так и не подняла, наоборот, как будто ещё сильнее вжала её.
- Должна, - повторила за ней и задумалась на мгновение. С чего начать разговор? – Паола, ты очень красивая девочка. Пройдёт ещё совсем немного времени, и ты превратишься в ослепительно красивую девушку. Мужчины… ну и эквейты, будут ужами извиваться, чтобы ты обратила на них своё внимание. Будут всеми известными способами добиваться твоего расположения.
Но она меня совсем не слушала. Лишь только, я замолчала, чтобы перевести дух и излиться в новом потоке красивых обещаний, девочка произнесла:
- Он рассказал вам.
Не было смысла переспрашивать, кого она имела в виду. Вздохнула, но врать мне никак нельзя было, иначе она совсем закрылась:
- Да, Князь рассказал мне о том, что произошло… между вами.
Она ещё больше ссутулилась, хотя, куда уже больше, словно пытаясь сжаться в одну точку и просто исчезнуть.
Я больше не могла смотреть на это самобичевание и подавшись вперёд, накрыла ладонью её сцепленные руки и слегка сжала в ободряющем жесте.
Я достаточно строгий и суровый руководитель, но не до такой же степени, чтобы издеваться над младенцем. Им, всем этим девочкам, и так нелегко вдали от своих родителей, к которым всегда можно было обратиться за советом и помощью, или поплакаться в трудную минуту. По сути, я сейчас для них и мама, и папа, и бабушка с дедушкой.
- Паола, я не буду тебя осуждать или говорить прописные истины. Вижу, что ты и сама отлично с этим отлично справляешься. Я просто прошу не делать так больше… Князь, он, конечно, очень интересный, красивый, очаровательный и импозантный мужчина, но… он слишком… взрослый для тебя.
А также искушённый, похотливый и просто древний дядька. Жаль, что вслух сказать я этого не могу.
- Он одинокий, - внезапно прошептала она и впервые за всё время подняла глаза на меня. – Никто не видит насколько он одинокий. Даже Кассандра. Все его считают таким сильным, могущественным и красивым, но никто не смотрит глубже… А он так одинок в этом мире.
Мне вовремя удалось прикусить язык, чтобы не сболтнуть лишнего и не фыркнуть. Ну, считает она его одиноким - пусть считает, моё же мнение не учитывается.
Но Поала всё равно ощутила моё недоверие и быстро заговорила. И с каждым произнесённым словом её голос становился всё более уверенным, а тёмные глазищи засверкали фанатичным блеском:
- Все смотрят на красивое лицо, обходительные манеры и не видят, что это всего лишь маска. У него же очень много самых разных масок… А внутри он так одинок и несчастен.
