— Сеньорита? — Я шагнул к решетке. — Могу быть чем-нибудь полезен?
Она подняла голову, посмотрела на меня покрасневшими глазами. Симпатичная. Ростом мне чуть выше плеча.
— Джеронимо, — всхлипнула Вероника. — Он ведь приходил, да? Прошу, скажите, мне очень важно отыскать его.
— Последним здесь был сеньор Рикардо, — сказал я. — С тех пор я пребывал во мраке, пока не увидел вас.
Я прикусил язык, но было поздно. Двусмысленная фраза прозвучала. Теперь Вероника решит, что я с ней заигрываю, не воспринимаю всерьез, и еще больше расстроится.
Но она улыбнулась, отерла слезы рукавом.
— Сеньор Риверос, я прошу, будьте откровенны. Мой брат… Он совсем ребенок, а теперь, когда близится церемония, он вовсе неуправляем и легко может навредить себе. Скажите честно, он ведь приходил, со своими глупостями? Все эти ночные прыжки, теория ветра…
В ее голосе столько тепла к Джеронимо, что даже я, случайно оказавшийся на пути этого потока, согрелся и разомлел. Во всяком случае, достаточно для того, чтобы сделать еще один шаг к решетке. Теперь между мной и Вероникой не больше полуметра.
— Совершенно не понимаю, о чем вы говорите, — признался я. — Но что ему делать здесь?
Точно так же, как Джеронимо минуту назад, Вероника повесила голову, опустила плечи. Полная беззащитность перед судьбой.
— Я просто беспокоилась, — прошептала она. — Как бы он глупостей не наделал. Эта церемония его пугает, а с утра, услышав о вашем прибытии, он вовсе пропал. Целый день за ним бегаю. Если он все же зайдет — скажите, что Вероника ищет его.
— Разумеется, — кивнул я.
— И еще… Скажите, что я не сержусь, хорошо?
— Обещаю и клянусь.
Она протянула руку. Грустная улыбка на влажном от слез лице. Я сделал последний шаг навстречу, коснулся ее ладони…
Большие грустные глаза вспыхнули, мои пальцы затрещали, будто зажатые в тиски. Страшная, неодолимая сила рванула меня вперед. Я врезался в решетку лицом и всем телом. Воздух со вскриком вышел из груди, брызнули искры из глаз.
В следующий миг я безуспешно попытался заорать, одновременно вдыхая. Вероника заломила правую руку, вынудила меня повернуться спиной к решетке.
— Слушай меня внимательно, урод! — Должно быть, ей пришлось встать на цыпочки, чтобы направить голос мне в ухо. — Я тебя одним движением убить могу, и все будут думать, что инфаркт.
Я успел совладать с ошеломлением и теперь, из чистого любопытства, попытался лягнуть назад. Повезло, нога прошла между прутьями, но Вероника, похоже, успела отодвинуться — удар пришелся в пустоту.
