Действовать следовало и решительно и тонко.
— Может быть, следует направить кесаря Варду в поход на павликиан? — задумчиво спросила василисса, ни к кому конкретно не обращаясь, словно бы советовалась сама с собой.
Будучи истинно и истово православной государыней, Феодора не могла выносить существование в Ромейской империи религиозных сект. Именно потому особое её внимание было обращено на еретиков-павликиан, со времён императора Константина Копронима мирно обитавших вдалеке от столицы — в Малой Азии, на беспокойной границе с арабским миром. Прежде павликиане оказывали империи немало услуг при частых пограничных стычках с арабами, но не так давно василисса приняла суровое решение: либо обратить павликиан в православную веру, либо уничтожить.
Против павликиан были посланы войска, которые возглавили сразу три полководца — Лев, сын Аргира, Андроник, сын Дуки, и Судалис.
Полководцы не ведали пощады к еретикам. Много тысяч павликиан было повешено, потоплено, изрублено. Имения павликиан конфисковались в казну.
От преследований павликиане побежали на земли, подвластные арабскому халифату. Там они находили радушный приём. Павликиан халифы также селили вблизи границы, и они становились не только верными стражами рубежей нового отечества, но нередко и сами принимали участие в походах арабов на империю...
Одним из наиболее известных и опасных еретиков был протомандатор Карвей, служивший империи под началом стратега фемы Анатоликон Феодота Мелиссина. Узнав о казни своего отца, Карвей решил бежать к арабам. Вместе с собой Карвей увёл пять тысяч воинов.
Вначале Карвей явился к мелитинскому эмиру Омару-ибн-абд-Аллаху-ал-Акта, от него был отправлен к самому халифу, который сердечно принял перебежчиков и назначил им места для поселения.
У границы с Арменией павликиане выстроили вначале два города — Аргаус и Амару, а затем, ввиду нового притока единоверцев, основали там же, на берегу Евфрата, ещё один город — Тефрику, который стал павликианской столицей.
Вот ведь как бывает — Феодора желала спасти души заблудших еретиков, а взамен получила новых врагов для империи...
* * *
— Помолимся Господу нашему, дабы вразумил он нас, — опускаясь на колени, тихо пропел Игнатий и прошёл в дальний угол, где теплились многочисленные лампадки перед строгими иконами.
Феодора осталась сидеть в кресле, в то время как Игнатий и Феоктист застыли на коленях перед образом богородицы.
Василисса с нескрываемым сожалением глядела на обрюзгшего скопца, духовного пастыря огромной империи...
