— Я не намерен нарушать ничьих законов, — сдерживая кипевшую в душе ярость, сказал Игорь. — Я пришёл к тебе не как муж, а как великий князь. У меня к тебе неотложный серьёзный разговор.
— Разговор? — изобразила на лице удивление Ольга. — О чём ты можешь говорить со мной, великий князь? Тем более серьёзно. Посмотри на себя, ведь самое неотложное, что тебе надобно, это лечь спать. Погоди, я велю гридням отвести тебя в горницу. Или, может, желаешь возвратиться к пиршественному столу?
Ольга не только не хотела разговаривать с мужем, она смеялась над ним! Она обращалась с великим князем как с малым дитём! Этого Игорь не простит ей ни за что! Но что он может ей сделать? Женщине, своей жене, великой княгине? Ударить, вызвать на поединок, сразить метким словом? Что? Неужели ничего?
Взор Игоря затравленно метнулся из стороны в сторону и остановился на двух высоких, статных дружинниках, опёршихся на секиры возле закреплённых в стене факелов, горевших у начала ведущей в покои Ольги лестницы. О, теперь он знает, что сделает! Он сполна расплатится с Ольгой за всё! Если огонь факелов защищал жилище каждого русича от проникновения в него алых ночных духов, то лучшие воины великокняжеской дружины круглосуточно стояли на страже покоев лишь одной женщины на Руси — её великой княгини! И если великий князь повелевал убрать от покоев великой княгини стражу, — это значило, что она переставала быть его женой и могла считать себя свободной женщиной! Ольга не пожелала разговаривать с ним ни как жена, ни как великая княгиня? Что ж, он сделает так, что отныне уже ему не о чем будет говорить с ней, бывшей великой княгиней, превратившейся в одну из многих женщин на Руси!
Игорь на шаг отступил от лестницы, взглянул на ближайшего к себе стражника.
— Десятский Владимир, помню тебя по походам на Саркел-реку против печенегов и на Балканы против ромеев. Неужто тебе по нраву стеречь женские покои? Такому витязю, как ты, место за пиршественным столом среди воевод, а не в пыльных теремных закоулках. Я возвращаюсь на пир, ступай со мной! Я не знаю твоего напарника, однако не сомневаюсь, что он тоже не из последних дружинников. Пускай идёт с нами.
Воин, к которому обратился Игорь, не шелохнулся, его рука на тяжёлой, с широким лезвием секире осталась неподвижной.
— Великий князь, я поставлен на сей пост главным воеводой Ратибором и не смею отлучаться с него.
— Даже если я, великий князь, велю тебе идти со мной? — недобро сузил глаза Игорь. — Мой воевода Ратибор командует тобой, а я повелеваю всеми своими воеводами. Или ты считаешь по-иному?
