Джонни отскочил в сторону, скорее от удивления, чем от силы удара. Мариам уже успела что-то пошептать над костями, бросила их на пол и крикнула: «Нод фуро!» Ее голос отразился от стен, Катя почувствовала, как ослабевает веревка. Она как будто ожила и начала растягиваться. Уже через пару мгновений Катя освободила руки и рухнула на пол.
Вятский рухнул следом. Он мгновенно очухался и, недолго думая, бросился на Джонни, повалил того на пол и сцепил руки – он действовал почти по-военному. Катя невольно засмотрелась на точность его движений и едва не упустила из виду Бьянку.
Та подбиралась сзади, зажимая в руке мясницкий нож. Гоша открыл рот, чтобы предупредить. Но Катя почувствовала.
Время пошло по-другому. Замедлилось. Нет, время осталось прежним. Ускорились ее мысли. Органы чувств фиксировали происходящее молниеносно. Мышцы, сухожилия, нервы – все на пределе, оплетено черными канатами, наполнилось новой силой.
Теперь движения Бьянки казались медленными и неуклюжими. Она плохо держала баланс, тяжело размахивалась, медленно перебирала ногами. Катя отступила и наугад вынула оружие из чемодана. Кинжал – не такой хороший, как был у Ангаль, но подойдет.
Гоша рванулся помогать, но Мариам вцепилась пальцами в его запястье.
– Не надо, – шепнула она, – она разберется. Это ее.
Вятский придавил Джонни к полу, скрутил руки за спиной, оценил расстояние до крюка – если бы как-то стянуть веревку и связать Джонни… Боль наваливалась со всех сторон. Реальность и выдумка переплелись, как коса. Несколько секунд назад ему показалось, что у Бьянки светятся глаза. Несколько секунд назад ему показалось, что какая-то неведомая сила заставила Джонни отбросить нож. С такими галлюцинациями бороться было трудно, но Вятский надеялся, что ему хватит сил. По крайней мере он держал Джонни за руки и прижимал того к полу.
Что-то оплело его шею, обожгло так, что Вятский не удержался – отпустил руки. Джонни начал выбираться, отбрыкиваясь от него ногами. Только теперь Вятский заметил фиолетовую змею, обвившую его шею.
Какого хрена?!
Он поднял руки – ладони зажгло, но страх задохнуться был сильнее боли. Очки Джонни слетели. Его глаза горели фиолетовым.
Сознание Вятского поплыло.
Возьми себя в руки! Должно же быть объяснение. Наркотики? Удушение? Наверняка Бьянка за спиной набросила веревку, и все это ему просто кажется. Кажется, но что-то нужно делать.
Вятский схватился ладонями за змею – веревку – и со всей силы стал растягивать в разные стороны. Лишь бы немного ослабить хватку и позволить себе вздох…
