И, не получив ответа, махнул рукой.
— Ну и ладно. Умереть от стрелы или меча мне будет предпочтительнее, чем стонать от болей в печени или ломоты в костях.
Он заковылял вперед — рослый, но уже сутулый; шел, поводя плечами и по привычке засунув оканчивающуюся стальным крюком руку за пояс, с которого свешивался меч.
— Идем переговорим, мальчик мой, — произнес сэр Оливер, начав подъем по лестнице, ведущей в донжон.
Для него Дэвид всегда будет мальчиком, как и он для Дэвида всегда будет образцом достоинства и верности. И хотя было известно, что Оливер рожден простолюдином, мало кто из опоясанных рыцарей в Пограничье не знал капитана Нейуорта как смелого воина, достойного всяческого уважения.
Они вошли в большой зал — узнаваемо выступили из полумрака развешанные по стенам охотничьи трофеи и ряды начищенного оружия. Здесь уже зажгли факелы в настенных стойках, служанка маленьким мехом спешно раздувала угли в камине, один из слуг предупредительно пододвинул к огню два тяжелых кресла. Оруженосец Эрик принял от господина салад, перевязь с мечом и теперь расстегивал застежки его стальных наплечников.
Оливер, опустившись в кресло, ожидал, пока он управится, и в нетерпении постукивал ногой в тяжелом башмаке по расстеленной перед огнем медвежьей шкуре, уже изрядно потертой.
— Эрик, долго будешь возиться? — проворчал он наконец. — Клянусь святыми угодниками, когда я был оруженосцем у сэра Филиппа, то справлялся куда ловчее. Вижу, пора подыскивать тебе замену, парень, если ты стал так неповоротлив и больше перемигиваешься с горничной Дженни, нежели стараешься услужить своему рыцарю.
— Одно другому не мешает, — весело отозвался Эрик, принимая у рыцаря нагрудный панцирь. — А насчет сноровки… Так не вы ли меня некогда и обучали всему, сэр Оливер? Еще и похваливали.
Старый капитан в ответ лишь буркнул что-то. При свете вспыхнувшего в камине огня стало заметно, что его лицо покрывают глубокие морщины, а светлые волосы — белые или седые? — Оливер всегда был светловолосым, — ниспадая вдоль острых скул почти до кольчужного ворота, резко контрастируют с темной задубелой кожей. Глаза в запавших глазницах тоже были светлыми и с возрастом стали казаться выцветшими. Глядя на него, Дэвид вдруг подумал, что Оливер Симмел уже глубокий старик и что он возлагает на него слишком большую ношу, оставляя в должности смотрителя крепости Нейуорт. Тем не менее Дэвид понимал, что не осмелится отстранить его: для Оливера Симмела этот замок был всей его жизнью и судьбой. И заявить ему, что его время прошло, означало смертельно оскорбить старика.
