— Добыча! Отныне она моя добыча!
Его клансмены разразились хохотом и стали стучать оружием, выражая одобрение. Мойра билась, пытаясь вырваться, лупила его кулачками по широкой спине, пока он нес ее к берегу. Там он поставил ее на ноги и, удерживая за плечи на расстоянии вытянутых рук, стал рассматривать.
— Ах вот ты какая, маленькая фейри! Ты боишься старого Маккензи и выпускаешь коготки? Но, клянусь спасением души, скоро ты будешь мурлыкать, как котенок, когда я научу тебя ласкам, которые так любят девушки в наших краях. А теперь идем.
Он увлек ее к сходням большого корабля, где уже слышался гвалт наблюдавших за ними матросов. Мойра никогда ранее не бывала на такой большой ладье, ей никогда прежде не доводилось быть окруженной вниманием такого множества незнакомых мужчин. И все они хохотали и шумели, разглядывая ее.
— А она действительно красавица, Гектор, — произнес кто-то. — Теперь понимаю, отчего мы так долго торчали тут, на самом краю света.
Еще кто-то сказал:
— Уверен ли ты, вождь, что она и впрямь не из маленького народца[10] и не околдовала тебя?
Гектор Рой запрокинул голову и громко расхохотался:
— О да! Видит бог, я околдован. Околдован настолько, что старая кровь звенит в моих жилах, как у юнца, а мой член так восстал, что поднимает спорран[11].
Новый взрыв смеха показался Мойре оглушающим. Она зло озиралась и уже готова была броситься назад по сходням, но Гектор Рой упредил ее порыв.
— Не гневайся на них, фейри с островов. Мои клансмены — шумные парни, но отныне они будут так же преданы тебе, как и мне. А сейчас успокойся. Ты в безопасности, и с тобой ничего дурного не случится.
Мойра видела, как сильные клансмены стали толкать корабль, а потом начали заскакивать на его борта. Они должны были уйти по высокой воде, поскольку им предстояло преодолеть коварные воды пролива Пентленд-Ферт, а затем вдоль побережья плыть дальше, на юг, в те далекие земли, где ей теперь предстоит жить.
Девушка оглянулась на смутно различимую в тумане громаду острова Хой, его склоны и скалистые берега. И вдруг наверху, на скалах, заметила силуэты островитян. Даже угадала в одном из них своего брата Магнуса. Противный мальчишка, однако сейчас у Мойры возникло желание помахать ему напоследок рукой. Но она этого не сделала. Она поняла, что ее братишка, который привел с собой ватагу парней и ребятишек, прибыл не попрощаться. В одном рослом островитянине Мойра узнала своего местного ухажера, задиристого Бранда. У него, как и у остальных, в руках были камни, и они стали швырять их в сторону отплывающего корабля. Расстояние было таково, что вряд ли они смогли бы нанести урон, но сами их действия были проявлением неприязни и презрения. Не к шотландцам, нет, а к ней, Мойре, которая предпочла им чужака.
