― Затем, что я об этом прошу.
Беспомощный довод, но Новжа кивнула, больше не став спорить или набрасываться на меня с обвинениями.
Мы довольно скоро оказались за чертой на поверку крохотного города и, миновав, полузаброшенную лесопилку, устремились в чащу леса. Благодаря маленьким размерам нового тела, было проще пролезать меж деревьев, от того мы двигались быстрее, и Новже не приходилось меня ждать.
Когда подруга, наконец, остановилась, показалась полянка. Я сразу же узнал её. Не хватало только тела ордынца, распластанного неподалёку и свежей крови, испачкавшей траву и пропитавшей землю. Я лёг на то место, где недавно лежал, умирая, и узрел то самое небо, только теперь ясное и голубое, а не завешенное тяжёлыми тучами. В сердце больно защемило.
Новжа наблюдала за мной со стороны. Через некоторое время, пока я лежал, зажмурившись и словно надеясь вернуться таким образом в своё настоящее тело, она потребовала:
― Назови наше место!
Не размыкая век, проговорил:
― В заброшенной части Сада Древних, там, куда даже старшая садовница не ходит, ― конечно, я это знал, не мог не знать.
Чуда не случилось, а может моё тело уже обглодали волки и пожрали черви, и возвращаться было просто некуда. Я сел, открыв глаза. Свет ослепил. Руки Новжи сжали меня в объятиях, притискивая к ярко-красному сарафану.
― Васха, это ты! Ты вернулась ко мне. Я счастлива, что ты цела.
Я слышал короткие всхлипы. Новжа плакала. Нечто внутри меня переворачивалось, в уголках глаз пощипывало. Левой рукой обхватив спину Новжи, я откликнулся немного грустно:
― Разумеется, это я. Кто же ещё может быть?
Тело этой девчонки отныне моё, а другого мне не видать. Теперь я был в состоянии описать свои чувства. Стыд, смешанный с сожалением. Необъятная тоска о несуществующем для меня мире, в котором больше нет верного товарища и любящего сына по имени... по имени...
― Васха?
― А?
― Почему ты обрезала свои волосы? Пока мы шли, мне показалось, что даже твоя походка стала иной. Менее прыгающей и более твёрдой. Неужели всё из-за удара по голове?
Я встал, отряхиваясь и стараясь не встречаться с Новжей взглядом:
― О чём ты спорила с ткачихой?
Подруга что-то отвечала, пока мы возвращались в город, но я слушал в пол уха, рассеянно кивая. Кто я теперь? Васха? Если верить всем вокруг, то не очень-то я на неё походил. Но и на себя прежнего тоже не смахивал. Кто же я?
― Так вот, ― продолжала Новжа, когда мы уже миновали лесопилку, ― я хотела успеть покрасить кусок хлопковой ткани, чтобы сшить платье по твоему последнему эскизу. То самое, которое ты очень хотела, ― подруга спешно вытащила у себя из-за пояса свёрнутый в трубку пергамент и развернула перед моим лицом.
