Стоун поклонился, броня звякнула, и этот звук было слышно сквозь гудение. Она знала, что его броня была часто иллюзией.
— Не отходи, — прошептал он, не оглянувшись, но голос раздался у ее уха. Она в ответ впилась ногтями в его спину и прошла за ним в проем.
* * *
Скайбрайт шла в черной пустоте, не было ничего, кроме криков тысяч, что терзали ее. Ее душа содрогалась. Она хотела закрыть руки, чтобы заглушить их, но рук не было. Она старалась вернуть власть над телом, но чувствовала лишь падение, отчаянный вой ударял по ее духу.
Красное сияние заволокло зрение, Скайбрайт вернулась в свое тело. Стоун держал ее за руку, она узнала жар его прикосновения. Она заставила себя открыть глаза, они словно были склеены.
— Ты в порядке? — спросил он.
Крики раздавались где-то вдали. Они со Стоуном стояли посреди туннеля, что уходил на бесконечность вперед. Стены из темного камня были неровными, пульсировали зловещим красным светом, кровавым, как и в фойе. Пол был грязным и бугристым под ее мокрыми туфлями.
Она сглотнула и кивнула.
— Хочу пить, — прохрипела она.
Стоун наколдовал флягу воды и передал ей. Она жадно пила холодную воду, злясь, что ей нужно полагаться на него даже в таком простом деле. Она вытерла рот пальцами, чувствуя себя намного лучше.
Он никогда не вел себя нарочно жестоко после их сделки, Стоун часто старался быть тактичным. Но было сложно примириться с влечением к нему из-за ужасной ситуации, в которой она оказалась: быть его пленницей, сколько ему этого хочется.
— Я не знал, как ты пройдешь в преисподнюю, будучи наполовину смертной. Большинство демонов появились в аду, но не ты. И смертным нельзя сюда, пока они живы.
— Мне казалось, что меня вырвали из тела, — она заставляла голос звучать ровно.
Стоун с любопытством смотрел на нее.
— Я рад, что тебя впустили. Твою демоническую природу признали.
Она отошла от него и медленно развернулась, разглядывая огромную пещеру. Она видела потолок, но не конец комнаты, стены уходили в бесконечность. Вся пещера гудела, как улей, зовя ее. Она хотела ответить, хотела изменить облик и поползти в бездну, затеряться в этой гипнотической песне. Было свободой выбирать облик, а не силой превращаться, как сделал с ней заклинанием настоятель Ву. Зажившие шрамы от иероглифов, что он вырезал на внутренней стороне ее руки, еще можно было прочитать: «Покажи себя истинной».
Скайбрайт сопротивлялась сильному желанию измениться, что поднималось и разрасталось в груди. Она не знала, что ожидать здесь, кого она может встретить.
