— Я не могу увести далеко в будущее. Мы подвинулись на пару месяцев вперед, — сказал он так спокойно, словно обсуждал пейзаж.
— А в прошлое? — прошептала она.
Он тряхнул головой.
— Никогда. Я не могу вернуться.
Она вцепилась в поручень, обнаружила вырезанную львиную голову. Стоун мог двигаться во времени и пространстве, легко перешагивать месяца. Скайбрайт подозревала, что это было легко для бессмертного. Она не могла перестать воспринимать время как человек, как делала всю жизнь, четкими гонгами из монастыря Кай Сена на горе Тянь Куан, фестивалями и праздниками. Если это весна, то Чжэнь Ни скоро будет семнадцать, как и Скайбрайт. Но что ей теперь возраст?
Вдруг ей захотелось домой так сильно, что в груди стало пусто. Что делали Чжэнь Ни и Кай Сен все это время? Они думали о ней или жили дальше?
— Ты слаба от голода, — Стоун коснулся ее рукава, она заметила, что одежда изменилась, была достойной наложницы императора. Она была в шелковом платье бледно-розового цвета с лавандовыми воротником и краями рукавов. Шелк был нежнейшим, отражал солнце. Изящные сливовые цветы были вышиты на платье, и оно подчеркивало изгибы ее тела, открывая больше, чем она привыкла. Накидка исчезла из ее рук.
Стоун изменил и свое одеяние. Вместо брони он был в тунике и штанах темно-синего цвета, украшенных серебряными геометрическими узорами на воротнике и рукавах. Скайбрайт видела в похожей одежде отца Чжэнь Ни, богатого торговца. Узел воина на голове Стоуна оказался ниже, как у мирных жителей.
— Это лучший чайный домик в провинции, — Стоун пересек мостик, Скайбрайт прошла за ним в прохладное помещение двухэтажного здания.
Чайный домик был полон людей, они стояли на краю главного этажа. Темные колонны поддерживали здание, Скайбрайт видела похожие балки на потолке. На стенах и балконе второго этажа были расшитые гобелены с золотом. Солнце проникало сюда ярким светом. Клиенты сидели за квадратными столиками, в основном, мужчины, а с ними пара женщин. Их волосы были распущены, так не поступила бы на публике приличная женщина. Целомудренных женщин тут и не было бы.
Рев клиентов медленно угасал, головы поворачивались к Скайбрайт и Стоуну. Мужчины отмечали богатое одеяние Стоуна, но никто не мог выдержать его взгляд, словно чувствовали его силу. Но они не стеснялись разглядывать Скайбрайт. Они нагло пялились, ее лицо, тело, опять лицо. Пьяные глазели на нее.
Она никогда не была на виду. Она подняла ладонь к щеке.
