Глядя в зеркало, я приглаживаю волосы назад и затем скидываю напряжение с плеч — раз, два, и так три раза. Напряженность остается, так что я сдаюсь, и, оставив уборку, выхожу из дома на мой задний дворик и направляюсь навстречу женщине, которую привел Трэвис.
Она красивая, даже утонченная, со смуглой кожей и с длинными, вьющимися русыми волосами. Она маленькая, ее макушка едва достигает плеча Трэвиса. Но что привлекает мое внимание больше всего так это ее рука в руке Трэвиса. В этом простом прикосновение есть любовь, родственная любовь от матери к сыну.
Мое сердце щемит от боли при виде такой естественной материнской любви.
Подойдя к ним на трясущихся ногах, я протягиваю руку в знак приветствия, но она игнорирует мою руку и обнимает меня. Я делаю шаг назад, пытаясь отступить, когда она целует меня в щеку. Выпучив глаза, я смотрю на Трэвиса, который обнимает меня за плечи.
— Я должен был сказать тебе. Барбара любит обниматься, — Трэвис смотрит на меня с веселым беспокойством.
Я отбрасываю свой первоначальный шок и улыбаюсь Барбаре в ответ.
— Не обращайте на меня внимание, — она машет нам. — Я просто счастлива, что мой мальчик нашел кого-то особенного, — она похлопывает его по плечу.
Я краснею, а Трэвис неловко топчется на месте, как будто он на самом деле маленький мальчик.
— Я не знаю, насколько я особенная, — улыбаюсь я, пытаясь поднять настроение. — Но Трэвис вам скажет, что я скорее странная.
— Трэвис Кейлар, почему ты позволяешь ей говорить о себе подобное? — предупреждает его Барбара.
Я усмехаюсь, когда он переступает с ноги на ногу под ее пристальным взором.
Неуверенность появляется лишь на мгновение. Если бы я моргнула, я бы пропустила ее. Его полуулыбка возвращается, и я нахожу, что меня это больше привлекает, чем то, как он выглядит, когда его ругают.
— Холли не просто странная, Барб.
Он подмигивает мне, в то время как я показываю ему средний палец.
— Она также немного сумасшедшая.
— Только немного? — моя улыбка становится шире, и я расслабляюсь от нашего подшучивания.
— Я не могу открыть ей степень твоего сумасшествия. Это просто ее напугает, — говорит Трэвис мне.
— Ваш сын очаровашка, — прищурившись, я игриво похлопываю по его плечу.
Барбара улыбается. Это ее сын, и она знает его гораздо лучше меня.
— Настоящий романтик, с его слов, — добавляю я.
— Я пыталась научить его манерам, — она цепляется за мою руку, — но некоторые вещи потеряны для этого мальчика.
— У него есть другие качества, — успокаиваю ее я.
