— Что такое? — обратился к нему Верт. — Насморк замучил?
Лунный свет падал на его лицо, и верзила мог увидеть узкие вертикальные черточки зрачков и серую кожу, обтягивающую кости лица. Удивительно, какие изменения способен сделать в человеческом организме состав этих шариков. Верзила, кажется, уже оправился от испуга и, судя по виду, он обрел свою обычную тупую самоуверенность.
— Выкладывай кошелек, дорогуша, — прохрипел он.
— Дорогуша? Это не мое имя.
Верзила сжал кулаки и двинулся к Верту. До последнего момента Верт стоял, не трогаясь с места, но стоило верзиле замахнуться кулаков, как с его руки закапала кровь. Верт уже стоял сзади вытирая лезвие меча о полу куртки.
— Колдун, — прошептал верзила одеревеневшими губами и бросился наутек.
Вид двухметрового великана, со всех ног бегущего по улице с прижатыми к голове руками — это что-то.
Усмехаясь, Верт отправился дальше. Ключ от комнаты в гостинице был при нем, и Верт не хотел показываться на людях пока не закончится действие состава.
Деревянное здание гостиницы стояло прямо на площади в центре города. Верт поднял воротник куртки и вошел внутрь. Хозяин сидел за столом у входа. Его голова была опущена на стол. Видимо, он спал. Бросив взгляд на спящего, Верт направился к коридору, в котором находились двери комнат.
— После наступления темноты вход воспрещен, — донеслось сзади.
— У меня здесь комната, — ответил Верт, не поворачиваясь.
— Я говорю: «Вход воспрещен», — Верт услышал шуршание меча о ножны.
Он прикрыл глаза и повернулся к хозяину.
— А я говорю: «У меня здесь комната».
Хозяин сузил глаза и пригляделся к Верту.
— Сэр Верт, это вы?
— Конечно я. Кто же еще?
— Вам что плохо? Вы так бледны.
— Нет. Кто придет — меня нет.
Верт облегченно вздохнул.
Верт умостился в глубоком кресле и принялся осматривать комнату.
Нельзя сказать, что староста был настолько беден, чтобы обращаться к ясеру. Пол в комнате был устлан мягким толстым ковром из овечьей шерсти, вдоль стен стояли стеллажи из дорогих пород дерева, уставленные книгами и всякими безделушками вроде чучел тигровых ящериц, фиолетовых кораллов и птиц из черного дерева. Верт ощупал кожаную обивку кресла. Очень мягкая, цвета сандалового дерева. Верт с сожалением вспомнил узкие улочки города, заваленные кучами гниющих отбросов.
— Чего-то не похоже, чтобы у вас не хватало средств, — сказал он, глядя в сторону. Широкое холеное лицо старосты стало еще шире из-за растянувшейся улыбки.
— А на нужды города? — его голос был противно сладковатым.
