Тут же из кустов метнулась стремительная тень, прошмыгнула под шлагбаумом, и через миг уже не было ни ее, ни автомата.
Пичугин повернулся к Наталье. Она приоткрыла глаза.
— Олег… свяжи меня. Руки и ноги. Я скоро отключусь. Наверное, умру.
— Не говори так! — с отчаянием ответил Пичугин, решив, что женщина бредит. — Тут же больница. Я тебя дотащу, прооперируют. Мигом…
Он попытался взвалить ее на плечо, но она оттолкнула его.
— Успокойся! — Она перешла на шепот, стараясь экономить силы. — Делай, что говорю! Слышишь? Это очень важно! От этого зависит и твоя, и моя жизнь. Слышишь?
— Да, слышу! — Пичугин заставил себя сосредоточиться.
— Внимательно слушай. Свяжи мне руки и ноги. Это в первую очередь. У тебя не больше двух-трех минут. Услышал?
— Но это бред!
— Нет, не бред. Дай мне знать, что понял!
— Хорошо. Я понял.
— Слушай дальше. В моем телефоне найдешь номер Лемеха, позвони ему, сообщи, что меня убили, нет. Ранили. Впрочем, он поймет.
— Тебя успеют прооперировать, Наташа, мы же в больнице!
— Заткнись, пожалуйста! — снова в полный голос произнесла она, а глаза у нее блеснули. — Свяжи меня, как можно крепче, и отвези к Лемеху. Еще пара минут, и я отключусь. Пробита аорта. Я знаю. Не тяни время, ничего не спрашивай, скоро все узнаешь. Просто сделай…
Она закашлялась и брызнула алой пеной на Олега.
— Когда отключусь, свяжешь меня, положишь в багажник и вези… В багажник! Ты понял?
— Почему не в салон?! — Пичугин находился на грани истерики.
— Скоро поймешь. Времени ма… ло…
— Бред какой-то. — Пичугин склонился над Натальей и понял, что та не подает признаков жизни. — Что же делать? Не вязать же ее в самом деле… Хотя… Обещал.
Он вспомнил, что она говорила о телефоне, поднял с асфальта ее смартфон и нашел в контактах «Лемех».
Потянулись гудки, затем отозвался хриплый мужской голос:
— Слушаю, Наташенька!
— Это не Наташа, меня зовут Олег Пичугин, не знаю, как вас зовут.
— Василий Федотович. Что с Наташей? — В голосе прозвучали нотки тревоги.
— Она ранена. Велела позвонить вам.
— Она жива?
— Я не знаю, она без сознания, несла какую-то чушь. Я решил вам позвонить. Она просила.
— Вы ее связали?
— Что?!
— Я спрашиваю, вы связали ее? Это очень важно!
— Вы с ума сошли? Она лежит, умирает. Какое связывание? Зачем?
— Послушайте, Олег, не знаю, как вас по отчеству, уж простите. У вас не больше минуты! Свяжите ее, руки и ноги, руки за спиной, и можно еще руки с ногами. Для гарантии. Иначе быть большой беде. И себя погубите, и ее.
