Продуктов хватало только на два дня, понедельник и вторник, дальше голодали. Вот и сегодня осталась последняя ложка геркулеса. Нет, зеки отучили меня от слова «последний». «Жена у попа последняя», — сразу одергивали меня они. Правильно говорить так: осталась ложка геркулеса. Я ее заварила, получилась ложка каши. Хотелось ее съесть, но я намазала на лицо, сделала маску. Сын добился разрешения передать мне бигуди и краску для волос. Покрасила волосы, накрутила, локоны разобрала на пряди. Обтирание холодной водой, небольшая зарядка, ярко-красные брюки клеш и футболка в красную полоску с капюшоном. Смотрю в зеркало: недели работы над собой не прошли даром. Теперь нужно заново вызвать на своем лице улыбку. Вспомнить что-нибудь хорошее, детей, родителей.
Получилось! «Жизнь продолжается», — сказала я себе и шагнула из камеры. Меня ждал очередной этап в суд. Я зажгла огоньки своих глаз, доброжелательно здоровалась со всеми знакомыми, попадавшимися на пути. «Че, наверное, в салоне причесывали?..» — слышала я вслед чей-то шепот. «Посидите в тюрьме, — и вас причешут», — без злости думала я.
В зал суда стали вызывать свидетелей. Все видели меня в первый раз. Один мужчина сказал:
— Если б видел, запомнил бы. Как такую женщину не запомнить? Ваша честь, зачем такую красавицу в клетке держать? Отпустите. Зачем посадили?
— Чтобы мужики не украли! — рявкнул судья и объявил перерыв.
Хоть курица и несет дорогие яйца, ценой в собственную жизнь, мозгов у нее нет и никогда не было. Так утверждала Веселая Ольга. Нарвалась наша Курица на нож, одиннадцать суток провалялась без сознания в реанимации, восемьдесят шесть — в больнице. Наскучило ей в больнице, отсоединила сама трубки и сбежала. Куда спешила? Понятно, куда: в тюрьму. И теперь живот у Наташки все болит и болит. Стала повышаться температура. Сначала Курица кудахтала от боли, потом и кудахтать перестала: во рту пересыхало.
Я посмотрела живот. Напряжен. Симптомы раздражения брюшины. В месте, где стояли трубки, пальпировался огромный инфильтрат. Ольга смотрела на Курицу с раздражением, приговаривала «откудахталась», но подавала ей воду, мочила сухие губы и гладила по голове. По тому самому «круглому тупому предмету». Я понимала, что медлить нельзя, у Курицы развился перитонит и ей необходима экстренная хирургическая помощь. Вызвали доктора Рюриковича. Он не стал ее осматривать, поверил мне на слово и сделал все быстро и профессионально: заказал конвой и вывез Наташу в больницу, где были опытные хирурги.
